Противостояние тотальному
контролю – дело духовное

 

 

 

Лучшим способом воспитания детей Святые Отцы Церкви называют личный пример воспитателя. «Еще в раннем детстве честные родители внушают детям добрые правила и полезный труд. Они на себе показывают пример добра и истинно полезных дел, показывают это без самохваления и гордости, а в простоте, как истинно хорошие дела и делаются всегда на свете: „Вот, дети, сделали мы хорошее дело; нам бы этого не сделать, если бы Бог не помог. Нас не любили бы люди, если бы Бог не был милостив к нам. Знайте же, дети, что все, что мы ни делаем хорошего, все это от Бога. Все это Христос нам подает“. И дитя растет и укрепляется мыслью, что все хорошее – от Бога, и вырастает в мужа совершенна. И если такому человеку представится сделать подвиг, – он его сделает, призывая на помощь Бога, – сделает так смиренно, что увидит его добрые дела только единый Бог. Всякую обязанность подобный человек принимает за дело великое и святое», – наставлял известный старец протоиерей Валентин Амфитеатров.

Но сказанное справедливо не только в отношении детей: проповедь жизнью всегда была и будет самой действенной для любого человека, наглядный образец – наиболее сильным источником вдохновения.

Предлагаем вниманию читателей беседу с простой мирянкой, рабой Божией Татьяной Есиной, слова которой могут послужить назиданием и укреплением многим верующим.

 

– Расскажите, пожалуйста, о пути воцерковления Вашей семьи.

– Мы сами из Калининграда. Приехали сюда еще при жизни игумена Бориса (Храмцова), который буквально вытащил моего мужа с того света. Теперь живем несколькими семьями рядом, в деревне, стараясь сохранять все то, чему были научены от батюшки, и окормляемся у старца Кенсорина.

 

– Как произошло то чудо с Вашим супругом?

– Еще до воцерковления у Владимира появилась серьезная проблема со здоровьем – облитерирующий эндартериит (хроническое заболевание сосудов с преимущественным поражением артерий ног, – примеч. ред.). В 1991 году он лишился одной ноги, и был риск потерять вторую. На фоне этого потрясения мы, конечно, начали искать духовное укрепление, потому что смысл жизни взрослого военного человека, всегда активного, работящего и вдруг сделавшегося инвалидом, стал непонятен. К кому только я не обращалась, чтобы сохранить Владимиру ноги, и милостью Божией нашла утешение в Православной вере, в Церкви, в молитве. Но муж был еще в очень тяжелом состоянии, начались проблемы и с руками...

В 1994 году одна моя коллега посоветовала съездить в Троице-Сергиеву лавру к отцу Науму, и я стала уговаривать мужа, горячо молиться, чтобы он согласился. Вдруг через месяц он решился, и мы поехали. Дорога из Калининграда оказалась сложная, а приехать нужно было к раннему утру, когда старец начинал принимать народ. И мы немного опоздали и попали уже в большую очередь, которую на морозе человеку в состоянии моего мужа было выстоять просто невозможно.

До обеда старец принял лишь человек 10. Я боялась, что если мы сейчас уедем, то в храм Владимир уже вряд ли когда согласится пойти. В очереди мы разговорились с одним верующим, который рассказал нам про своего духовного отца – игумена Бориса (Храмцова), о том, какой это благодатный батюшка. Тем временем мимо проходит и каким-то чудесным образом вдруг останавливается напротив мужа сам старец Наум со словами: «Ждешь?» Владимир ошеломленно: «Жду». – «Ну, поезжай, – говорит батюшка, – в Черниговский скит, там получишь своей душе утешение». Каково же было наше изумление, когда мы, не договариваясь предварительно, встретились в скиту с тем же человеком, который нам рассказал про отца Бориса! И он подвел нас к своему духовнику, прямо на Исповедь! После этой первой встречи игумен Борис, прощаясь с мужем, сказал: «Ну, ладно, непутевый, еще ко мне приедешь…» – а ведь именно так Владимира в детстве звала мать. Потом, через некоторое время только, муж признался, что отец Борис напомнил ему один забытый грех, из-за которого и начались проблемы с ногами и руками, и добавил еще: «Если б ты раньше приехал, ногу можно было бы сохранить». После этой первой встречи с батюшкой здоровье мужа значительно улучшилось. Мы тогда оба четко осознали, что все болезни у нас – от грехов, и прежде лечения физического надо обязательно очиститься духовно, причем очень тщательно.

 

– Расскажите, пожалуйста, об отце Борисе: каким он был, как общался с народом, что еще говорил вам, в чем наставлял?

– Он был очень скромным, смиренным, необыкновенно кротким, уничижал себя. А сколько чудес по его молитвам сотворил Господь! Всех приходящих к нему он благословлял готовиться к подробнейшей Исповеди за всю жизнь, по несколько раз ее принимал, часто отсылал: «Ну, идите, еще вспоминайте». А после этого проводил Таинство Соборования, каждый день соборовал народ! К нему приезжало множество людей, он всех наставлял на путь спасения через покаяние в грехах, участие в церковных Таинствах и стремление к благочестивой жизни.

К каждому человеку отец Борис относился очень благоговейно, как к образу Божию, к сокровищу, к святыне; каждого принимал, даже если сил не было, говорил: «Его Господь привел, я должен». Много внимания уделял новоначальным. С монашествующими был строг, с семейными – деликатен. Всегда просил, чтобы между нами, христианами, не было конфликтов, ругани, ссор – Боже, сохрани! Учил сразу же становиться на колени перед тем, с кем ты поссорился, и умолять о примирении. Говорил, что раздоры все губят, из-за них везде проблемы – и в личной жизни, и в семье, и в обществе.

 

 

Кто бы ни приезжал к отцу Борису, он всех привечал, кормил, поил. Хотя у самого было трудно с деньгами, подчас даже на лампадное масло не хватало. Но потом как-то узнала, что на Руси монастыри всегда так жили – когда кормят, принимают паломников во славу Божию, то тем самым стяжают благодать Божию, и Господь посылает помощь. А как только все переводится на коммерческие рельсы, обитель, пусть и известная, оскудевает.

Батюшка Борис много сил положил на восстановление храма в селе Антушкове (с. Погост Крест, Никольский погост), где произошло явление нерукотворного Животворящего Креста Господня, ныне известного как Годеновский. На самом деле в Годеново Крест был перенесен примерно в 30-е годы, для сокрытия от богоборцев, а с момента своего явления в 1423 году, в XV веке, находился близ Антушкова, куда и должен быть возвращен. Отец Борис придавал большое значение этому возрождающемуся храму (сейчас на том месте уже стоит монастырь, но святыню современные хозяева отдавать, вопреки благословению Патриарха, не собираются), считал, что будущее России может зависеть от того, как восстановят это святое место и сколько человек на этом поприще потрудятся.

Когда людям начали присваивать номера  – ИНН, заменяющие данные Богом в Таинстве Крещении имена, я приехала к отцу Борису (его тогда уже перевели в Иваново) и рассказала о своем смущении проповедью одного иеромонаха, который ратует за принятие этих номеров. Батюшка серьезно меня выслушал и сказал, что он тоже против навязывания номеров. И насчет прививок отец Борис говорил, что это добровольное внесение заразы (с непредсказуемыми последствиями), тем более когда используют т. н. живые вакцины. Позже, уже в 1999 году, я обратилась к отцу Борису с вопросом о новых паспортах – электронных. Тогда об этом много писали – об их мнимом удобстве, необходимости, безопасности. Он опять внимательно выслушал и ответил так: «Будем молиться (чтобы все это не состоялось)» и тут же повеселел, чтобы развеять мое уныние по поводу этой темы…

А в 2001 году отец Борис внезапно почил.

 

Окончание см. на стр. 5

 

Монастырь Животворящего Креста Господня
в селе Погост Крест Ивановской области