ПУТЬ К ИСТИНЕ | «ПО ПЛОДАМ ИХ...» | СТРАНИЦА 4 |
Молитва пятидесятников
в возбужденно-трансовом состоянии
Раба Божия Людмила более десяти лет состояла в баптистской и пятидесятнической протестантских сектах. Рассказывать о своем непростом пути к истине Православия она сначала не хотела, но довод о том, что это интервью может уберечь кого-то от сектантских сетей, убедил ее ответить на наши вопросы.
– Людмила, расскажите, пожалуйста, о себе. Как относились к вере в Вашей семье, было ли у Вас в детстве какое-нибудь религиозное воспитание?
– В моем роду папин отец, мой дедушка, был глубоко верующим православным христианином. Он родился неподалеку от Дивеева, потом переехал на Алтай. Они с бабушкой даже не вступили в колхоз по религиозным убеждениям, и дома у них стояли иконы… Но папа не унаследовал веру родителей, говорил иногда: «Думаю, Бог – это солнце, оно светит, все растет» и т. п. Однако по его спокойному характеру и кроткому нраву всегда чувствовалось, что он происходил из православной семьи. Мамы же была мусульманкой и полной его противоположностью – воинственной женщиной, фанатично преданной исламу. До конца своих дней она раскаивалась, что вышла замуж за иноверца, и жили они с отцом не очень мирно. Когда я попала в секту и у меня появилась Библия, мама стала со мной часто ругаться. А позже, узнав о том, что я приняла Православие, она буквально кинулась на меня с ножом: «Ты весь наш род до четырнадцатого колена загнала в ад!»
В шесть лет со мной произошел памятный случай. Мы с детьми играли возле школы, а рядом на лавочке сидела бабушка с Библией в руках. Из всех нас она почему-то подозвала к себе именно меня и рассказала о Боге. Я прибежала домой радостная и поделилась с родителями своим «открытием»: «Бог есть!» Но папа на это строго сказал: «Еще раз заговоришь о Боге – убью». Наверное, еще страх был перед коммунистической властью…
– Как получилось, что Вы попали в секту, что Вас к этому подтолкнуло?
– Это были лихие 90-е: рухнул «железный занавес», в Россию с Запада хлынуло множество сектантских проповедников – веруйте, как хотите! А тут еще «перестройка»: на заводах работы нет, зарплаты не выплачивают. Все разрушили, все наши жизненные принципы; как жить, для чего – непонятно. Кстати, в те годы в секты в основном попали образованные люди, интеллигенция: руководители, медики, инженеры, работники культуры... Их общественное положение, статус, не позволяли им жить плохо, а хорошо в то время они жить не могли, не вписались в новую жизнь.
И вот в это время в училище, где я работала, стали приезжать с проповедью баптисты. А у меня тогда еще в семье были неурядицы, сын попал в дурную компанию... Все это тяготило душу, и, почувствовав участие этих людей, их внимание, я расплакалась... Это как беседа с психологом: расскажешь ему о проблемах и уже легче. А людям тогда было очень тяжело. И мы начали ходить на их встречи и других звать: «Пойдемте, там настоящие верующие люди!» Для нас было удивительно, что они посвятили себя проповеди Евангелия, оставив свои семьи, работу...
– Расскажите, пожалуйста, подробнее о баптистах. Каково иерархическое устройство этой секты, какие обряды там совершаются, что представляют собой их «богослужения», чем занимаются сектанты и т. д.
– Иерархическим вопросом я особо не интересовалась, но знаю, что в областном центре у них была как бы «церковь»-матерь, где все собирались, а к нам они приезжали раз в неделю с проповедью. Потом построили «церковь» и в нашем городке, назначили «пресвитера» и купили ему квартиру. Позже секта раздробилась на различные толки из-за несогласий в вероучительных вопросах и «пресвитеров» стало больше. Друг с другом мы все общались, но каждый обращался к своему «пастырю».
«Богослужение» проходило так: мы сидели, слушали чтение Библии и «проповеди», рассуждали, высказывали свои мнения о слове Божием. Все это, конечно, развивало у нас тщеславие и гордыню.
Таинств как таковых в баптистской секте не существует, кроме неких подобий Крещения и Причастия. Исповедь же совершалась таким образом: когда кто-то хотел покаяться, он выходил на середину собрания, вслух называл свои грехи, а «пастырь» в это время сидел и молился. Причем «исповедоваться» могли все одновременно, перечисляя грехи кто про себя, кто вслух.
Учение о посте в секте тоже извращенное, многодневные посты не соблюдаются. Когда у кого-то из нас были какие-то проблемы и он просил о помощи, вся община устанавливала однодневный пост и каждый усиленно молился за нуждающегося своими словами.
«Крещение» совершалось в озере, однократным погружением. Помню, во время моего «крещения» облака разошлись, солнце ярко засияло. Мне тогда казалось, что это знак, подтверждающий истинность и благодатность баптистской веры. Но это была бесовская прелесть.
Проповедники сначала внушали нам, что баптисты – это не секта. Потом начали проводить беседы на богословские темы: критиковали Православие, говорили против почитания Креста, икон, святых, против церковно-славянского языка в Православной Церкви – мол, они молятся и сами не понимают, о чем просят.
Сейчас в нашей Церкви обсуждают возможность перевода богослужения на «понятный» русский язык. Но это недопустимо – это влияние протестантизма, «того поля ягода». Когда я пришла в православный храм и услышала церковно-славянское пение, сразу почувствовала: вот оно, мое, родное; и пока всю Псалтирь на церковно-славянском языке не прочла, не получила душевного облегчения.
Против Креста и икон баптисты приводят слова апостола Павла: «Бог не нуждается в деяниях рук человеческих» (см.: Деян. 17, 24–25. – Здесь и далее примеч. ред.). Они говорят: «Зачем православные осеняют себя крестным знамением, носят крест? Вот, они выходят из своих храмов и продолжают пить, курить, блудить – потому что у них вера не настоящая». И такими лукавыми доводами убеждают несведущих.
Святых они вообще не признают. Божию Матерь называют «просто хорошей женщиной», «одной из лучших». Еще находясь в секте, я как-то заговорила с одной сестрой о Богородице: «Вот, мы читаем в Евангелии: у Бога нет мертвых, все живы (см.: Мф. 22, 32). Значит, мертвые – живые! Значит, святые – живы! А почему мы не можем их просить и молиться им? Почему я не могу попросить Божию Матерь помолиться обо мне и о моих детях? Я же могу тебя попросить, а почему Ее нет? Она жива, Бог сказал!» Но она мне ответила: «Люда, давай мы с тобой не будем это обсуждать (чувствовала же справедливость моих слов!) – у братьев спросим, что они скажут по этому вопросу». В секте культивируется послушание «от» и «до», безпрекословное.
– В каком духовном состоянии Вы пребывали, приняв баптизм? Отражалось ли членство в секте на Вашей семейной и общественной жизни, отношениях с окружающими людьми?
– Попав в секту, первое время я чувствовала восторг, эйфорию. Иногда от слов проповедника наступало такое разгорячение... Не знаю, владели ли они какими-то методиками воздействия на людей, но речь их действительно была необычная, с понижениями и повышениями голоса, различными интонациями…
Дома я практически не появлялась, все бегала, общалась с людьми: мы помогали семьям наркоманов, алкоголиков. Разговаривать у баптистов принято очень ласково: «Давай, моя родная, садись, я тортик испекла. Ну, как твои дела?..» Помощь оказывалась и материальная. Например, сняла неблагополучная семья жилье, так баптисты им и квартиру, и подъезд отремонтировали, чтобы все было в порядке… И это многих, конечно, подкупает.
– А замечали ли Вы в учении баптистов еще что-то, кроме непочитания святых, что казалось Вам непонятным, ошибочным?
– Думаю, за меня кто-то молился из моих почивших православных предков и поэтому у меня возник вопрос: почему в Православии – одно учение, а в баптизме – другое, почему мы, верующие во Христа, разделены? Я стала взывать к Богу: «Господи, Ты умер за нас, а мы все разделились. Кто же из нас прав? А может, мы все правы? Почему тогда веры наши так различаются? Так же не должно быть, значит, кто-то в чем-то ошибается. Помоги мне понять, где же истина!» Я так сильно скорбела из-за этих сомнений, плакала, что даже пришлось уйти на больничный.
Вскоре в баптизме меня стал смущать еще один момент – панибратское отношение к Богу: «Ты меня кровью омыл, искупил, я уже спасен». Нам часто говорили на собраниях: «Поднимите руку: вы святые или нет?» Почти все поднимали, а я не могла. Ведь понимаю, что живу далеко не свято, как я могу сказать, что я – святая? – «Вы понимаете, что вы кровью омыты?! Вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и Свои Богу (Еф. 2, 19)!» А я опять не понимала: да, Бог свят, но я-то с грехами, а ничто нечистое в Царство Божие не войдет (см.: Откр. 21, 27). Так я стала видеть расхождение учения баптистов со словом Божиим.
Продолжение см. на стр. 5