Герои Великой
Отечественной
войны

 

 

Мы продолжаем публикацию небольших заметок о героях СССР – тех людях, которые своей самоотверженностью приблизили славный день Победы русского народа над фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне, вложив в совершенный ими подвиг все, что имели, а очень часто – саму свою жизнь.

 

 

ДЕМИДОВ

РОСТИСЛАВ СЕРГЕЕВИЧ

Полковник в отставке Демидов Ростислав Сергеевич имеет награды: Золотая Звезда Героя Советского Союза, Орден Ленина, три ордена Красного Знамени, Орден Отечественной войны 1-й степени, два ордена Красной Звезды, а также иные ордена и медали.

Морского летчика Ростислава Демидова война застала на Тихом океане. На фронт он попал лишь в феврале 1944 года – в ВВС Балтийского флота. И сражаться ему там довелось на новых, поступивших по ленд-лизу (государственная программа, по которой США поставляли своим союзникам во Второй мировой войне боевые припасы, технику, продовольствие, медицинское оборудование и лекарства. – Примеч. ред.) американских самолетах-торпедоносцах «Бостон». Об этих днях и сражениях, требовавших отчаянной смелости и ювелирной точности, и вспоминает сам Герой.

 

Родился я в Харькове – городе, далеком от моря. Но о море мечтал с детства. В 1940 году, 18-ти лет от роду, я, окончив с золотой медалью среднюю школу, поступил в Военно-морское авиационное училище имени Леваневского в Николаеве. Ускоренный выпуск нашего училища состоялся осенью 1941 года. Почти всех выпускников, в том числе и меня, направили на Тихоокеанский флот.

Я был назначен штурманом самолета в минно-торпедный полк. Здесь мы получили безценный опыт полетов над морем в различных условиях – днем и ночью, навыки бомбометания и торпедометания. Летал я вместе с летчиком Александром Гагиевым, моим ровесником и другом. В начале 1944 года наш полк получил американские самолеты-бомбардировщики «бостоны», на которых мне вскоре и пришлось воевать.

5 июля 1944 года немецкое командование хотело высадить морской десант в тылу наших наступавших войск – в Копорском заливе, что западнее Ленинграда. В составе вражеского десанта было несколько транспортов, сторожевых кораблей и катеров. Советское командование решило сорвать их операцию внезапным бомбовым ударом. Мы на своих «бостонах» звеном в четыре машины зашли с моря, со стороны солнца. Вражеский десант был уже в нескольких километрах от берега. На удалении 7–8 километров от кораблей набираем высоту горкой и со снижением идем в атаку. Скорость увеличиваем до максимальной.

По нашим самолетам ведут шквальный огонь с кораблей, стреляют все калибры: от 75-миллиметровых пушек до винтовок и пистолетов. Уклоняемся от трасс и разрывов, на удалении около километра переходим в горизонтальный полет. После сбрасывания бомб «перескакиваем» через корабль, развернуться уже нельзя – нет времени. Да и при развороте обязательно собьют. За кораблем снижаемся к воде и уходим с маневром в сторону берега.
Удача! Наш экипаж атаковал наиболее крупный транспорт. На отходе радист видит взрыв двух наших бомб в корабле. Мы потопили транспорт водоизмещением две тысячи тонн! Другие экипажи нашей группы потопили еще один транспорт и сторожевой корабль. На аэродром вернулись все самолеты – пробоин много, но все ребята живы!

27 августа 1944 года в юго-западной части Балтийского моря разведка обнаружила конвой противника в составе двух крупных транспортов, двух сторожевых кораблей и трех подводных лодок. На перехват им вылетела наша группа из семи «бостонов». Ведущим был капитан Сергей Смольков. Мы с Гагиевым в тот день несли торпеду.

Полет по цели прошел в общем боевом порядке. До береговой черты нас сопровождала группа истребителей Як-9, однако в море они с нами не пошли – у них было мало горючего. Погода стояла хорошая. Небольшая облачность, слабая дымка. В точке боевого развертывания мы обнаружили над конвоем 12 истребителей ФВ-190, но нашему экипажу удалось потопить сброшенной торпедой подводную лодку. Смольков, атаковавший с другого направления, потопил транспорт в 12 тысяч тонн.

 

 

Как мы и ожидали, при выходе из атаки на нас насели немецкие истребители. Два «фоккера» нагло шли на наш самолет. Применяем проверенный маневр: снижаемся к воде. Это не дает возможности вражескому истребителю атаковать с нижней полусферы и заставляет его вести огонь сверху, с пикирования, но с большой дистанции, что ему явно невыгодно. Ведь ФВ-190 – тяжелый истребитель, при выводе из пикирования он имеет большую просадку. Близко к уровню моря подойти не может, боится врезаться в воду.

Радист и стрелок отражают атаки. Минут через пять наш стрелок, матрос Вениамин Соколов, сбивает один «фоккер». Второй истребитель противника выходит из боя. Теперь мы спокойно разворачиваемся на берег. К нам пристраиваются два наших бомбардировщика. Но... из четверки Смолькова никого не видим. Только после посадки мы узнали, что вражеские истребители сбили экипажи Смолькова и Героя Советского Союза Иосифа Сачко. В экипаже Смолькова погиб и второй наш Герой Советского Союза – штурман Николай Афанасьев. Это были очень болезненные для нас потери. Но на войне такое неизбежно, и своей судьбы никто не знает...

Лето 1944 года было очень тяжелым для нашего полка. Мы много летали, полк потопил более 20-ти транспортов и кораблей врага. Это был большой успех, но достался он нашему 1-му минно-торпедному авиаполку великой ценой. 30 экипажей были потеряны. Погибали молодые, недостаточно опытные летчики, и в этом была определенная закономерность. Если такой экипаж совершал благополучно до четырех боевых вылетов, то «старики» считали, что он будет продолжать успешно летать где-то до 12-го вылета. Если летчики не переоценивали свои силы, то приобретали боевой опыт и уверенно преодолевали все трудности. Хуже было, когда они забывали об осторожности, которая тоже ой как необходима на войне! И надо помнить всегда: смелость и целеустремленность – это движущие силы, необходимые для решения задач, поставленных перед летчиком. Но осторожность – это разумный тормоз, без которого тоже обойтись невозможно. Эти качества приносят успех, позволяя побеждать в невероятно сложных боевых ситуациях. В нашем 1-м гвардейском минно-торпедном полку было 33 Героя Советского Союза. В боевых вылетах погибли пять из них...

За два последних года Великой Отечественной войны наш экипаж выполнил 106 боевых вылетов. Нами было потоплено шесть транспортов противника общим водоизмещением 27500 тонн, а также повреждено несколько транспортов и кораблей. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 марта 1945 года мне было присвоено звание Героя Советского Союза.

В 1948 году я поступил в Военно-Воздушную академию, которую окончил в 1951 году, после чего был старшим преподавателем кафедры боевого применения оружия в своей родной академии. В 1972 году защитил диссертацию и получил ученую степень доктора военно-морских наук. В 1973 году мне было присвоено звание профессора. Многие мои выпускники в настоящее время занимают руководящие должности в морской авиации России. В сентябре 1983 года уволен в отставку по возрасту, но продолжал работать в меру сил. С 1983 по 1991 годы был профессором кафедры безопасности в Московском институте инженеров гражданской авиации.

Наверное, если бы можно было повторить жизнь сначала, я бы избрал ту же непростую профессию, ибо владение ею бывает очень нужно в трудный для Родины час. И дает нам верных и мужественных друзей, каким был для меня всегда Саша – Александр Максимович Гагиев, впоследствии тоже Герой Советского Союза, замечательный морской летчик, ныне – полковник запаса.

 

Боевой товарищ Р.С. Демидова А.М. Гагиев почил в 1981 году, а вот сам ветеран-герой еще здравствует и в этом году будет отмечать 95-летие.

 

Подготовил
Евгений ПОЛЕВОЙ

 

По материалам http://otvoyna.ru

Продолжение см. в след. номере

 

 

---

 

Казачий словарь-справочник

 

Продолжение. Начало см. в № 1 (1).

 

СТАРШИНА – если это слово произносится с ударением на предпоследнем слоге, то оно обозначает социальный слой, выделившийся у казаков из народной среды по своему боевому опыту или по административным качествам.

Еще в первой половине XVII века каждый выборный атаман или другой начальник, отбывши положенный срок, возвращался домой и в правовом отношении не приобретал никаких преимуществ. Но со временем в безсословной казачьей среде стало назревать образование особого класса. Побывши два или три раза выборным атаманом, казак приобретал своеобразный авторитет, как заслуженный. Эти известные, или «знатные», люди сохраняли часто влияние на общественное мнение и вне служебного положения. Таким образом, к концу XVII века из общих казачьих масс выделилась особая группа, получившая название «старшины». Это несколько десятков родов, отличившихся от других казаков материальным благосостоянием и тем, что представителей этих родов стали выбирать на атаманские посты и другие должности чаще, чем людей из рядовых казаков. В своей совокупности старшины обратились в класс, не терявший авторитетности, благодаря установившимся традициям, богатству и высшему уровню грамотности.

СТАРШИНЫ – отдельные личности, избранные на Кругах атаманами, командирами и другими начальниками. Со второй половины XVII века они составляли особый слой казачьего общества – старшину. Старшины были среди казаков надежной опорой Царей, наиболее усердными исполнителями их воли. На Дону при их помощи удалось справиться с восстанием Степана Разина и в 1671 году провести общую присягу казаков, пообещавших не участвовать в новых возмущениях и восстаниях против Государей.

 

Продолжение следует.