ГОРНЫМИ ТРОПАМИ

 

Озеро Амткел

 

Окончание. Начало на стр. 14

 

Еще матушка рассказывала: один раз шел батюшка с чадами – навстречу пьяный мужик, страшный, яростный. Все разбежались – отец Виталий один остался. Мужик подходит, а он к нему с такой любовью, что-то сказал ласковое – и тот его не тронул. Очень любвеобильный был старец…

 

АМТКЕЛ, МОНАХ КОНСТАНТИН
И ИЕРОМОНАХ НИКОЛАЙ

 

– Батюшка, а расскажите, как Вы храм освящали на Амткеле и как на Псху побывали... (Амткел – горное озеро, по его наименованию называют и одно из близлежащих мест в горах Абхазии, где находятся монашеские скиты и кельи. Псху – долина и одноименное горное селение).

– Об Амткеле. Было это в 2000 году, в предпоследний наш приезд в Абхазию. В тот год мы ходили Крестным ходом в честь Царственных Мучеников из Екатеринбурга в Кострому. Отец Е. с нами был и раба Божия Мария (сейчас она монахиня Мария). И, хотя мы не весь маршрут Крестного хода преодолели – только до Ижевска, – но все равно очень устали, проходили по 30–40 км в день. Ноги у меня сделались как деревянные. И сразу после этого пути мы с отцом Е. поехали в Сухум, а мать Мария вернулась на Валаам, где она трудилась несколько лет – убирала храм…

Попали опять к матушке Ольге. К тому времени у нее появились и другие дома, – купили сами или пожертвовал кто – не знаю. И отец Константин – тогда он был еще монахом, а теперь уже иеромонах (статьи и интервью с абхазским пустынником монахом Константином (Ковальчуком) неоднократно публиковались в «ПК», – примеч. ред.) – там часто останавливался со своим братом иеромонахом Николаем (подвижники с Амткела). Там мы с ними и познакомились – не в тот приезд, а еще раньше. Отец Константин занимался издательскими делами и просил помочь, и я в этом тогда принимал некоторое участие…

А в тот раз они пригласили меня освятить храм. Не знаю, почему отец Николай сам не стал – он же иеромонах. Попросили меня почему-то. Может быть, потому, что я раньше по благословению отца Панкратия, наместника Валаамского монастыря, уже освящал храм на Аигбе (горный массив к востоку от Красной Поляны, недалеко от границы России с Абхазией, с российской стороны, а также одноименное село в верховьях реки Псоу – там есть скит Валаамского монастыря и храм во имя Владимирской иконы Божией Матери)… А я до этого ни разу не бывал на Амткеле. Амткел – другая пустыня. Келасури – это одно место, а Амткел – другое. Мне хотелось там побывать, поэтому с большим воодушевлением согласился. И отец Е. с нами пошел. А тогда подниматься в горы было опасно – встречались солдаты с автоматами, по ночам стреляли… Переживали мы немного…

Доехали до Азанты, двинулись дальше в горы. А у меня ноги после Крестного хода не идут. Стыдно – что делать? У отца Константина рюкзак – килограмм 40, да еще сверху он какой-то груз пристроил. А у меня ноша куда меньше, и плетусь еле-еле. Он видит, что я едва передвигаюсь – переложил к себе какие-то мои вещи, навьючился, как верблюд, и шагает. А я с полупустым рюкзаком тащусь кое-как…

 

– Поэтому-то, наверное, там говорят, что отец А., мол, такой слабак, какой он пустынник?..

– Ну, правильно говорят… А я просто надорвался…

Отец Константин с братией живут тоже высоко в горах – 2000 м. У них такое правило: идут час-полтора или два – остановка: стали, помолились минут пять-десять – определенное правило читают: «Трисвятое» по «Отче наш», «Верую», 50-й псалом, потом еще несколько особых псалмов. Похоже на правило Пахомия Великого, но немного отличается. Я понял, что так они поддерживают молитву Иисусову, которую творят непрестанно в пути…
Помолились, сели. Под корнем дерева у них тайник, открывают – там банка меда, орехи, сухарики…

 

– А как они знают, под каким деревом, все же одинаковые?

– Так для них горы – как дом родной, все тропки, все деревья им там знакомы.

Покушали – дальше идем. Через час-полтора опять остановка, молитвы прочитали – и опять в путь. Это очень хорошее правило. А идешь – Иисусову молитву читаешь по-разному: временами – про себя, временами – вслух…

Места там не такие опасные, как на Келасури, но дорога сложная – сами мы никогда бы не нашли. К вечеру добрались до места. Смотрим: посреди пустыни большой храм – в честь Святой Троицы. И пришли мы как раз на Троицу. Я удивился, как они смогли на такой высоте, в горах, возвести столь большой храм – настоящий, деревянный, и при нем кельи устроены. И просфоры они там пекли – в старой келье.

Перед службой замесили тесто, напекли просфор. А утром освятили храм – несмотря на усталость после перехода (у братии было на это архиерейское благословение). Освятили – и сразу послужили первую Литургию.

Отцы показали нам два дупла. Одно обычное – там отец Константин жил девять лет. А потом он построил келью, и как раз в это время пришел к нему из Почаева его брат, иеромонах Николай. Отец Константин уступил ему свою келью, а сам вернулся в дупло. Но нас поселили в келье – слава Богу!..

Поднялись выше в горы – там другое дупло. На земле лежит громадная липа, и в ней келья – настолько просторная, что даже поклоны можно делать. Как они все это устроили – удивительно! В дупле тепло, маленькая печурка – вполне можно жить. А первое дупло поменьше, там тесновато…

А еще один пустынник, отец Исаакий, нашел большое дупло, в котором было три этажа: первый этаж – склад, второй – келья, а третий – храм.

 

ПСХУ, ЧЕДЫМ

 

– А на Псху Вы как оказались?

– Это было в 2001 или в 2002 году, в последний наш приезд в Абхазию. Мы отправились с монахом Е., иеромонахом Д. и священником Александром Кобловым. Отец Александр Псху хорошо знал, потому что часто туда ездил – храм строил, дом у него там был. Селение это находится в горах, и попасть туда можно только летом или осенью – через перевал Анчхо; а в другое время перевал закрыт, завален снегом. Отец Пантелеимон (бывший врач валаамский) довез нас на машине – «уазике» – мимо Рицы до Авадхары. Попили мы там очень вкусной воды из источников и дальше пошли пешком. Пересекли перевал – красота кругом, великолепный вид открывается с высоты… На перевале я забыл свою скуфейку – так она там и осталась… На пути попадались речки, броды – их надо было преодолевать. Догнал нас лесовоз – подвез немного. Когда стало темно, шли с фонариками. Целый день двигались и прибыли в селение лишь к полуночи.

Нас разместили в домике около храма (там есть небольшой храм, устроенный в обычном доме). Отец Александр показал нам все достопримечательности, по скитам поводил. Мы думали, может быть, если есть воля Божия, там и остаться... Отца Симона (из братии Троице-Сергиевой лавры, подвизавшегося там в 1990-е годы) на Псху уже не было, а отец Серафим (валаамский монах) был. Мы решили разыскать его келью с храмом на горе Серебряной. Долго к нему поднимались, пришли только к обеду. Три часа дня – а он еще Литургию служит. Спешить в горах некуда, все время – для молитвы. Когда служба закончилась, побеседовали; отец Серафим рассказал о своей жизни, о трудах… Сейчас он, пожив какой-то период на Афоне, все-таки вернулся на Псху…

Там еще подвизается матушка Тихона – пустынница, старица. Она вспоминала, как они рядом с отцом Виталием жили; схимонаха Кассиана (Ермакова, † 2012) знала хорошо. Рассказывала, какое у них правило было, как они молились. Такая матушка благодатная...

Потом побывали у отца Исаакия на Решеве (в скиту Троице-Сергиевой лавры), служили там. А на Грибзу – к отцу Симону (где он спасался) – не ходили.

 

– Отец Симон много записал наставлений отца Кирилла (Павлова) – причем таких глубоких, аскетических… Необычно – все привыкли, что отец Кирилл говорил просто, доступно, о понятных для всех предметах, для народа…

– Отец Кирилл и Владык, и наместников, и пустынников окормлял – и к каждому находил подход. Такая широта и глубина…

В тот же приезд с отцом Г. с Валаама мы поднимались на Чедым к отцу Рафаилу. Он в то время жил уже не на Келасури, а на Чедыме – это гора такая большая, еще одно из монашеских мест в Абхазии. Когда мы шли, и оставалось уже около получаса до места, где обитало братство отца Рафаила, я, очень уставший, возопил: «Отец Рафаил, помолись за меня, грешного!» И тут что-то случилось внутри – пошло такое покаяние, какое я, наверное, до этого только раз или два в жизни переживал. По молитвам отца Рафаила – он услышал и стал молиться за меня…

 

– Как услышал? Вы кричали?

– Нет, духовно, молитвенно просил – и он так же – молитвой – ответил…

У братии отца Рафаила такой устав: в 8 часов вечера отбой, в 12 подъем – и четыре часа молитвы. А меня поселили в келье вдвоем с братом (бывшим геологом, теперь он монах Г.). Ну как вдвоем молиться? Проснулся в 12 часов, говорю: «Брат, ты молись, а я пойду на улицу». Вышел – такая благодать, рядом небо звездное. Стал делать поклоны – молитва так легко идет. Все время правила пролетело как минута… В четыре часа утра заканчивается молитва, и можно еще часа полтора-два поспать. В 6 часов подъем – и на послушания.

Очень вкусные лепешки готовили там – на соде. У них такая палаточка-кухонька, и там их жарили... И было еще утешение у отца Рафаила…

Слава Богу за все!..

 

Подготовила И.Б.