| АНТИЭКУМЕНИЗМ | ЛЖЕУЧЕНИЯ НАШЕГО ВЕКА | СТРАНИЦА 15 |
Продолжение. Начало в № 14(38)
ОСНОВАНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ:
О ПАГУБНОМ ВЛИЯНИИ
ЭКУМЕНИЗМА НА ПРАВОСЛАВИЕ
А) ПРАВОСЛАВНЫЕ ВОЗРАЖЕНИЯ ПРОТИВ ЭКУМЕНИЗМА
Александрийский Патриарх Николай VI в интервью афинской газете «Ортодоксос Типос» (№ 170, 1972 г.) весьма резко высказался против экуменического движения: «Я осуждаю экуменизм и считаю его не просто ересью, а пан-ересью (παναιρεσιζ) – вместилищем всех ересей и зловерий. Нам хорошо известны антихристианские силы, закулисно управляющие экуменизмом. <...> Экуменизм направлен против Православия. Он представляет сегодня самую большую опасность, наряду с неверием нашей эпохи, обожествляющим материальные привязанности и удовольствия» (Orthodoxie heute. № 40–41. Dusseldorf, 1972. P. 26).
Слова Александрийского Первосвятителя, сказанные в то время, когда все Поместные Православные Церкви участвовали в экуменическом движении, укрепили дух ревнителей Православия. «Приветствую и благословляю всех клириков и мирян, которые борются с экуменизмом!» (The Old Calendrist. November 1972. № 23), – заключил Патриарх. Также он направил Священному Синоду Элладской Церкви пожелание выйти из ВСЦ (экуменической организации «Всемирный совет церквей», – примеч. ред.), которое следовало бы адресовать всем Поместным Православным Церквам, ибо, не сделав этого решительного шага сейчас, пока еще есть немало православно мыслящих иерархов и преданных Православию мирян, завтра – при экуменически перевоспитанном новом поколении – будет уже поздно.
К великому счастью, подобное предложение в наше время (в конце 1980-х гг., – примеч. ред.) прозвучало от Матери Церквей – Святой Иерусалимской Патриархии, в лице ее достойного Предстоятеля – блаженнейшего Патриарха Иерусалимского Диодора, который вместе со Священным Синодом решил прекратить участие Иерусалимской Церкви в диалогах с инославными и в ВСЦ. В своем докладе Священному Синоду он прямо заявил: «Иерусалимская Церковь, как „Мать Церквей“, должна показать пример в вопросах веры и неповрежденной хранить веру, как приняла она ее от Господа нашего Иисуса Христа, Который искупил ее Своею честною Кровию. Потому сегодня, когда весь мир переживает тяжелые времена и столкнулся с попытками пересмотра нравственных ценностей и преданий, Иерусалимская Церковь обязана возвысить свой голос, чтобы уберечь свою паству от чуждых влияний и бороться за сохранение Православной веры. <...> Православная наша Церковь непоколебимо верует, что в ней содержится полнота истины, что она есть Единая, Святая, Соборная и Апостольская Церковь и Сокровищница Благодати и Истины <...>, в которой во всей чистоте и спасительности заключены все догматы нашей Веры и Священное Писание. Участие Православной Церкви в диалогах – вредно и опасно. Богословские диалоги инославные используют во вред нашей Православной Церкви».
Указывая далее на ущерб православной пастве от инославного прозелитизма (особенно на Среднем Востоке), Патриарх Диодор заключает: «Наше желание хранить неповрежденной нашу Православную веру и предания от опасных действий инославных заставило нас прекратить диалоги не только с англиканами, которые уже ввели рукоположение женщин, но и диалоги с папистами, нехалкидонцами, лютеранами и реформатскими исповеданиями, в которых с самого начала Иерусалимская Церковь не участвовала» (Ортодоксос Типос. № 842. 1989. P. 1).
Надо сказать, что и священноначалие Русской Православной Церкви до определенной поры резко критиковало экуменическое движение и ВСЦ. В июле 1948 года в Москве состоялось Совещание глав и представителей Автокефальных Православных Церквей с целью официально отклонить полученное приглашение поучаствовать в первой генеральной ассамблее ВСЦ в августе 1948 года в Амстердаме, когда и был основан Всемирный совет церквей.
На этом московском Совещании прозвучало множество докладов о вреде экуменизма. Наиболее ярким был доклад архиепископа Серафима (Соболева), который рассматривал экуменизм как ересь против изложенного в девятом члене Символа веры догмата о Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви. Последовательно разбирая эти четыре свойства Церкви, архиепископ Серафим показал, как экуменизм их искажает, чтобы создать свою экуменическую «церковь», объединяющую всех еретиков вместе с православными христианами. «„Православные“ экуменисты, – писал он, – до неузнаваемости искажают девятый член Символа веры. В итоге получается какое-то неестественное смешение истины с ложью, Православия – с ересями, что приводит „православных“ экуменистов к крайнему извращению истинного понятия о Церкви и настолько, что они, будучи членами Православной Церкви, в то же время являются членами экуменической „церкви“, точнее – какого-то вселенского еретического общества с его безчисленными ересями. Следовало бы им всегда помнить слова Христа: „Аще же и Церковь преслушает, буди тебе якоже язычник и мытарь“ (Мф. 18, 17)». Свой доклад архиепископ Серафим заключил словами псалма: Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых (Пс. 1, 1), ставшими ответом на поставленный в его названии вопрос: «Надо ли Русской Православной Церкви участвовать в экуменическом движении?» (Деяния Совещания глав и представителей Автокефальных Православных Церквей. Т. II. М., 1949. С. 363–386).
Несмотря на этот прекрасный доклад, окончательная резолюция Совещания по вопросу об экуменизме, хотя и была направлена против него, не вполне удовлетворила православных, так как носила конъюнктурный характер: в конце документа подчеркивалось, что «участники настоящего Совещания вынуждены отказаться от участия в экуменическом движении в современном его плане» (Там же. С. 436). В последних словах скрывалась лазейка для признания экуменизма при других обстоятельствах.
Не прошло и десяти лет после московского Совещания, как в мае 1958 года на торжествах по случаю 40-летия восстановления Патриаршества в России Крутицкий митрополит Николай в своей речи «Православие и современность» впервые наметил новое отношение представителей Московской Патриархии к экуменизму. Вспомнив об Окружном послании Вселенской Патриархии 1920 года, которое якобы «определило позицию Православной Церкви по отношению к экуменическому движению» (ЖМП. № 6. 1958. С. 69), он объяснил отказ московского Совещания 1948 года от участия в Амстердамской ассамблее тем, что тогда в экуменизме социально-экономические идеи господствовали над задачей догматического единства и земное устройство стояло выше небесного спасения. Резолюция московского Совещания 1948 года якобы способствовала преодолению этих трудностей, благодаря чему «в экуменическом движении за последние десять лет произошли значительные изменения, свидетельствующие о его эволюции в сторону церковности». В заключение представитель священноначалия Русской Православной Церкви заявил о согласии на встречу с руководителями ВСЦ, но пока что с целью «взаимного ознакомления со взглядами на целесообразность и формы дальнейших отношений» (Там же. С. 71).
Затем официальные встречи с экуменическими представителями ВСЦ участились, и через три года, в декабре 1961-го, они привели к вхождению РПЦ в ВСЦ на III-й генеральной ассамблее в Дели. Как известно, этот процесс происходил под давлением советской власти, по указанию которой Синод Русской Православной Церкви принял решение о вступлении в ВСЦ 30-го марта 1961 года и сразу же послал заявление в Женеву (см.: Там же. № 8. 1961. С. 7). Однако синодальное решение подлежало утверждению Архиерейским собором, который был созван лишь 18-го июля 1961 года (см.: Там же. С. 5.) и постфактум его одобрил. 14-го июня 1961 года, за месяц до Архиерейского собора, Общехристианская конференция в защиту мира, проходившая в Праге, отправила ВСЦ приветственное послание, в котором говорилось: «Мы считаем объявленное уже вступление Русской Православной Церкви во Всемирный совет церквей одним из самых решительных событий в церковной истории» (Там же. № 7. С. 55).
Стоит ли комментировать это предельно прозрачное высказывание?
Архимандрит
Серафим (АЛЕКСИЕВ),
архимандрит
Сергий (ЯЗАДЖИЕВ)
Перевод с болгарского языка
Печатается с сокращениями
Публикуется по изданию:
СПб., 1992. Текст сверен
с изданием: София, 1998;
исправлен и дополнен редакцией
«Православного Креста»
Продолжение следует