ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЯ БЫЛОЙ РУСИ

 

Князь Константин.

Худ. О. БРАЗ

 

Окончание. Начало на стр. 14

 

…Возвращаясь к творчеству Константина Константиновича, отметим, что одно из лучших его произведений посвящено Великой Княгине Елисавете Феодоровне:

 

Я на тебя гляжу, любуясь ежечасно:

Ты так невыразимо хороша!

О, верно, под такой наружностью прекрасной

Такая же прекрасная душа!

 

Какой-то кротости и грусти сокровенной

В твоих очах таится глубина;

Как ангел ты тиха, чиста и совершенна;

Как женщина, стыдлива и нежна.

 

Пусть на земле ничто средь зол и скорби многой

Твою не запятнает чистоту.

И всякий, увидав тебя, прославит Бога,

Создавшего такую красоту!

 

А вспоминается это стихотворение потому, что судьба трагически и славно связала троих детей Великого Князя со святой преподобномученицей Елисаветой.

Иоанн Константинович, появившейся на свет 23 июня 1886 года в Павловске, был в семье первенцем. Великий Князь написал сыну колыбельную, в которой словно предугадана его мученическая смерть:

 

Спи в колыбели нарядной,

Весь в кружевах и шелку,

Спи, мой сынок ненаглядный,

В теплом своем уголку!

 

В тихом безмолвии ночи

С образа, в грусти святой,

Божией Матери очи

Кротко следят за тобой.

 

Сколько участья во взоре

Этих печальных очей!

Словно им ведомо горе

Будущей жизни твоей…

 

В Мраморном дворце имения была устроена в русском стиле детская часть. Об атмосфере, в которой Иоанн и его братья и сестры росли и воспитывались, свидетельствуют воспоминания одного из сыновей Князя Константина, Гавриила: «Отец был с нами строг, и мы его боялись. „Не могу“ или „не хочу“ не должны были для нас существовать. Но отец развивал в нас и самостоятельность: мы должны были делать все сами, игрушки держать в порядке, сами их класть на место. Отец терпеть не мог, когда в русскую речь вставляли иностранные слова, он желал, чтобы первым нашим языком был русский. Поэтому и няни у нас были русские, и все у нас было по-русски».

Сызмальства детям привили Православную веру, и все воспитание их строилось в полном соответствии с нашей духовной традицией. Вечером вместе с родителями они исполняли молитвенное правило. Гавриил Константинович пишет: «Сперва мой старший брат, Иоанчик, а за ним и я становились на колени перед киотом с образами в нашей спальне и читали положенные молитвы, между прочим и молитву Ангелу-Хранителю, которую, по семейному преданию, читал ребенком Император Александр II. Отец требовал, чтобы мы знали наизусть тропари двунадесятых праздников и читали их в положенные дни <…>. Когда мы ошибались, родители <…> нас поправляли. <…> В углу гуляльни висел большой образ Владимирской Божией Матери, а на нем – полотенце, расшитое разноцветными шелками и золотом, на концах обшитое старинными кружевами. Перед образом всегда теплилась большая лампада».

«Благочестивый, любящий, вежливый, скромный, немного разиня, не обладающий даром слова, несообразительный, но вовсе не глупый и безконечно добрый», – так характеризовал сына Иоанна Константин Константинович в день его 20-летия.

В 1905 году Князь Иоанн окончил Первый кадетский корпус, а в 1907-м – Николаевское кавалерийское училище. Служил штабс-ротмистром лейб-гвардии Конного полка. С 1908 года состоял флигель-адъютантом при Царе. Характерной чертой Иоанна Константиновича была его особая религиозность. Глубоко верующий, он выделялся молитвенностью даже в кругу своей благочестивой семьи. Князь даже подумывал о монашестве, но полюбил сербскую принцессу Елену Петровну, и 2 сентября 1911 года они поженились. Когда началась Первая мировая война, Иоанн Константинович, как настоящий патриот, ушел на фронт.

Еще один брат, Константин Константинович-младший родился в Санкт-Петербурге в 1890 году. С детства он особенно прилежал чтению. В 1910 году окончил Пажеский корпус с зачислением подпоручиком в лейб-гвардии Измайловский полк и в 1911 году был назначен флигель-адъютантом Императора Николая II. В Первую мировую войну вступил с Измайловским полком.

14 февраля 1916 года юный Князь Константин был отмечен Георгиевским оружием – «за то, что, будучи командующим Имени Его Императорского Величества ротою полка, в боях с 5 по 13 июля 1915 года, выказал выдающиеся распорядительность и храбрость, способствовал тем самым успешному достижению задач. В бою 5 июля, под гор. Красноставом, командуя ротою резерва, попавшею под сильнейший обстрел тяжелой артиллерии, своим личным влиянием быстро восстановил порядок и искусно вывел роту из сферы поражения, не выходя из указанного по задаче района действий».

Следующий брат, Игорь Константинович появился на свет 29 мая 1894 года в Стрельне. 12 июля 1914-го окончил Пажеский корпус, был произведен в корнеты с назначением в лейб-гвардии Гусарский полк. В начале Первой мировой войны ушел с полком на фронт. 27 октября 1914 года удостоился орденов святой Анны 4-й степени «За храбрость» и святого Станислава 3-й степени. В октябре 1915-го был отправлен для лечения воспаления легких в Петроград, где в связи с болезнью отчислен из строя. 27 февраля 1916 года пожалован званием флигель-адъютанта и произведен в штабс-ротмистры.

…Оказавшись в Петрограде после Октябрьской революции, Князья Иоанн, Константин и Игорь были лишены возможности свободного передвижения по стране. В это время старший брат Иоанн получил посвящение в иподиакона. 6 февраля 1918 года Великая Княжна Ольга Николаевна так сообщала из Тобольска об этих переменах в жизни родственника: «Сделался иподиаконом, кажется, и пойдет дальше. Страшно доволен, но жена его не одобряет».

По декрету большевиков от 26 марта 1918 года Иоанн Константинович и его братья были высланы из Петрограда в Вятку, затем – в Екатеринбург, а 20 мая прибыли в Алапаевск. Там в заточении в Напольной школе Князья находились два месяца. Многие факты свидетельствуют о том, что уже в заключении Иоанн Константинович был рукоположен во диакона и священника. В Вятке, в соборе святого благоверного Великого Князя Александра Невского отец Иоанн сослужил духовенству, пел на клиросе. В дальнейшем известно о посещении им Екатерининского кафедрального собора в Екатеринбурге. В Алапаевске он также в сопровождении красноармейца ходил в церковь.

18 июля 1918 года. Великая Княгиня Елисавета Феодоровна и Князья Иоанн Константинович, Константин Константинович-младший и Игорь Константинович были живыми сброшены в одну из шахт под Алапаевском. Рану Князя Иоанна, упавшего на уступ возле святой Елисаветы, она перевязала частью своего апостольника. Пальцы Князя были сложены для крестного знамения. Очевидцы расправы рассказывали, что из шахты еще какое-то время доносилось пение молитв. Останки Князей захоронили в апреле 1920 года при храме преподобного Серафима Саровского в Пекине, а мощи преподобномученицы Елисаветы, во исполнения ее завещания, были перевезены в Иерусалим.

Мученичество несомненно ожидало и Князя Олега, если бы он дожил до революции. Но 27 сентября 1914 года Князь, командовавший взводом в своем полку, близ литовской деревни Пильвишки в районе Владиславова получил тяжелое ранение. 28 сентября он был прооперирован в госпитале Вильны. В тот же день пришло известие о награждении его орденом святого Георгия IV степени «За мужество и храбрость». Узнав об этом, Князь сказал: «Я так счастлив, так счастлив. Это нужно было. Это поднимет дух. В войсках произведет хорошее впечатление, когда узнают, что пролита кровь Царского Дома». Вечером следующего дня в Вильну прибыл Константин Константинович, передавший сыну высокую награду. Орден прикололи к рубашке умиравшего Князя, который в тот же вечер скончался и затем был погребен в Осташёве. В память об Олеге Константиновиче отец и построил в имении четырехстолпный одноглавый храм-усыпальницу в стиле древних псковско-новгородских церквей, освященный во имя святого благоверного князя Олега Брянского и преподобного Серафима Саровского.

Смерть любимого чада сильно подорвала здоровье Великого Князя. Он скончался в Павловске 2 июня 1915 года, в своем кабинете в присутствии дочери Веры; был отпет в дворцовой церкви и похоронен в великокняжеской усыпальнице Петропавловской крепости.
В годы гонений имение Осташёво разграбили, и в настоящее время оно пребывает в упадке и запустении. Уцелел лишь чудный белокаменный храм святого Олега и преподобного Серафима – как памятник о благочестивой семье Константина Константиновича, воспитавшего четверых сыновей-мучеников, как его завещание и напоминание потомкам о «едином на потребу».

 

…Век назад Россию лишили драгоценной евангельской жемчужины – Православия, но Господь не оставляет взыскующих Его и Сам, имиже веси судьбами, выводит их на путь спасения. Жива надежда, что наступит момент, когда мы, ныне обретшие веру предков, сможем также возвратиться и к своей истории, к Святой Руси и ее благочестивому укладу, к тому, что в начале минувшего столетия было насильно у нас отнято. Ибо невозможно сомневаться, что идеал этот все же жив в русской душе и молитвами наших небесных заступников, в том числе и упомянутых в этой статье, и покаянием, в свое время он обязательно воссияет  светильником на свещнице в храмине апостасийного мира (см.: Мф. 5, 15)!

 

Александр МАЛИНИН