| ВЕРНОСТЬ ХРИСТУ | РОДНАЯ СТОРОНУШКА | СТРАНИЦА 15 |
Две Москвы
Нынешняя Москва – это две Москвы, живущие друг с другом в тесном объятии, по необходимости терпящие друг друга, но разные по происхождению своему, по идеалам и устремлениям. Каждая из них воспринимает вторую как раковую опухоль в своем теле. Каждая хотела бы избавиться от второй, вырезать ее… Но где взять такие силы? Где отыскать таких врачей?..
Итак, одна душа Великого города – странная, заемная, нечистая. Последнее слово в этом ряду – самое верное. Это именно «нечистый дух», разрушитель и соблазнитель. Он ничего не производит, он к творчеству неспособен, ибо в натуре его нет иных возможностей помимо обезьянничества, удовлетворения своей корысти, прельщении и подчинении слабых душ. Именно он творит тот фантом темной и жестокосердной Москвы, который так ненавидят по всей России. Суть его – ложь, фальшь, самозванство; света он не любит, правды опасается. Возрос он из идеала личного комфорта, материального благосостояния и, в конечном итоге, всегда означает приоритет денег.
Пляски неоновых рекламных огней, хаотическая разностилица архитектуры, безконечный кубофутуризм и неоконструктивизм банков, торговых центров, корпоративных бараков… Обыкновенное тупое распутство, выведенное на сцену в немыслимо дорогих декорациях, в немыслимо дорогом техническом оформлении, безголосое и безмысленное…
Рядом с этой «душой» Москвы, внутри нее, существуя в одном пространстве, обитает совершенно другая.
Она издревле живет в Великом городе, время от времени обновляясь. Она – Порфирородная, самим Богом призванная властвовать. По сосудам ее течет Царственный дух, как тек он по венам Рима и артериям Константинополя, как наполнял он капилляры Иерусалима. Эта душа благородна, чиста, сильна. Ее сила рождается из крепкого стояния на вере. И даже в те времена, когда Христова истина шаталась на Руси, претерпевала гонения, была унижена и опозорена, в Москве она все-таки не теряла корней, жила, выживала, поднималась на ноги после страшных болезней, после многолетнего истощения. Пусть в советское время ее не знали, не могли знать миллионные массы москвичей, но все-таки присутствие ее чувствовалось. Тепло, исходившее от храмов, эстетическое чувство, коим веяло от старинных домов, от древних улиц и переулочков, возведенных предками-христианами, сила земли прекрасных московских парков, и даже обезображенная краса Кремля, когда-то призванного оборонять эту Царственность, рождали глухое ощущение прекрасной силы, ушедшей в подвалы души, немотствующей, притаившейся, но все-таки дожидающейся своего часа.
Вот она возродилась. Сотни тысяч, быть может, миллионы пошли в храмы, поклонились не тельцу, а приходскому иерею, узнали молитвенное правило, Исповедь и Причастие. Да хотя бы и те, кто ни разу не бывал в церкви, но все-таки унаследовал от родителей, от дедов и прадедов, ум, энергию, колоссальную Русскую жизнестойкость, колоссальное Русское трудолюбие, естественную порядочность, доброту, склонность к милосердию, – что ж, и они стоят на фундаменте христианских добродетелей, до сих пор не до конца разрушенных, до сих пор управляющих судьбами Русской цивилизации.
Это другая Москва. Она трудится, не щадя себя. На двух, а если понадобится, на трех работах, честно добывая хлеб насущный. Она делает свое дело как надо. А по ночам садится за рабочий стол дома, чтобы украсть у сна время, необходимое для творчества. Она не кичится ни богатством, ни пропиской, ни столичным статусом. Она просто подставляет хребтину под вялую тушу первой, пустой Москвы, она пашет, как и вся Россия, она желает изменить положение дел к лучшему, как и вся Россия, она ищет путей развития, – таких, когда каждому даровано будет право расти в меру способностей, обезпечивать себя и свою семью в меру приложенных усилий, относиться к соотечественникам как к одной большой дружелюбной семье, – как и вся Россия…
Иногда кажется, что вторая Москва вся обращена в прошлое. Что она поживет еще немного и модернизируется до состояния питательного бульона для сверхсовременной и сверхбезсовестной первой Москвы. Что она вконец истает, ничего не останется… Ан нет, здесь любят не прошлое, а вечное.
Лучшие символы Москвы-Порфирогениты, и ее же концентрированная совесть – монастыри. Не напрасно столько усилий вложено в их восстановление. И скачущий пульс духовной жизни города сплетен с неподвижным монастырским духом, с тягою москвичей к старинным обителям. Обителями истинная Москва укореняется, обителями славится, обителями очищается, обители придают ей вес посреди безсмысленных пустот стяжательской суеты.
Москва христианская, Византийско-Русская, обещает новый рассвет. Обещает мост из прошлого в будущее, пролегающий над грязным болотом настоящего. Москва вторая – навигатор будущей России, прошедшей Второе Крещение и рехристианизирующей мир.
Дмитрий ВОЛОДИХИН
Володихин Д. Московский миф.
М., 2014. С. 282–288.
Печатается в сокращении
Русская душа столицы
Храм св. блгв. кн. Игоря Черниговского в Переделкине
Окончание. Начало см. на стр. 14
Я вижу, как храмы и монастыри, святые места меняют людей. Конечно, сложно отслеживать судьбы экскурсантов. У каждого свои пути-дорожки. Но приятно бывает, когда люди, например, уже в 12-й раз собираются ко мне на экскурсию. Да, уже 12-й раз у нас будет встреча с друзьями из Люберец. Благодаря таким экскурсантам осваиваешь новые маршруты, расширяешь кругозор, и как отрадно чем-то помочь, что-то хорошее рассказать, что-то новое найти и передать! Для меня было большой честью провести пять экскурсий для сотрудников института нейрохирургии им. Николая Бурденко. Недавно ездили в Николо-Сольбинский монастырь, что в Ярославской области, – пятичасовые пробки только укрепили нашу дружбу...
– А у Вас есть любимые места в Москве и Подмосковье, то, что больше всего Вам самой нравится?
– Высший пилотаж для экскурсовода – авторские программы. Придумать такую программу – все равно что написать интересную книжку или нарисовать картину, или сочинить запоминающуюся музыку. Первая моя авторская программа появилась в городке писателей Переделкине, где живу уже 15 лет. Переделкино всегда казалось мне бездонным колодцем – сколько ни черпай воды живой, она не кончается... Вот по весне на чудо-дереве в кормушке сойка вывела сойчат, вот белки плещутся в листве маньчжурского ореха, по-новому блеснула речка Сетунька... Здесь все – поэзия и тайна, здесь воздух сказкой напоен... Детям говорю по дороге, что это то самое место, где все переделываются в лучшую сторону: люди хмурые уезжают из Переделкина веселыми, ленивые – начинают трудиться, ну, а троечники на «пятерки» учатся, а отличники – на «пять с плюсом». Но это так, в шутку.
А на самом деле Переделкино – драгоценный камень в подмосковной короне. Самое главное – Патриаршее подворье, переделкинский Кремль, старинный храм в честь Преображения Господня и новый, уникальный, в честь святого благоверного князя Игоря Черниговского с фарфоровыми цветными куполами, которые сияют, переливаются на солнце, как бы парят в воздухе… Рядом – замечательное церковное кладбище, где похоронены великие батюшки, в частности, митрополит Нестор (Анисимов), просветитель Камчатки, которого благословил на его непростой подвиг святой Иоанн Кронштадтский.
Это удивительный человек, не побоявшийся страшных морозов, всем сердцем полюбивший камчадалов – народ темный, как он писал, но в то же время наивный, детский, незлобивый, не знающий скверных бранных слов. Он привозил им мази, переводил молитвы – самыми ценными для северных народов были молитвы на освящение рыбы и рыбных снастей. И такая любовь к нему была огромная, что в следующий раз, когда молодой иеромонах, тогда еще не Владыка, Нестор приехал в Камчатские земли, его местные жители несли на руках, пели «Христос Воскресе» и путь ему устилали еловыми и кедровыми «лапками». Прослышав о подвиге этого человека Божьего, и святая Царская Семья, и Великая Княгиня Елисавета Феодоровна передавали свои дары; Елисавета Феодоровна даже сама расписала складной иконостас… Трудами отца Нестора на Камчатке были открытых храмы, школы, богадельни, сестры милосердия поехали в эту вечную мерзлоту…
Еще очень люблю вести экскурсию по Замоскворечью. Это тот район Москвы, где шаг ступишь – и храм. Любимейшее место на земле – Марфо-Мариинская обитель. Вроде бы за пределами – центр города, Большая Ордынка… Но как только войдешь на ее территорию, вся суета куда-то исчезает. И глубокой осенью цветы цветут, совсем другие небеса, незримо Белая Голубица, Ангел Москвы, святая Елисавета Феодоровна идет тебе навстречу. Это детки тоже чувствуют и замирают, любуясь на собор в честь Покрова Пресвятой Богородицы, на благоухающие газоны, на скульптуру Матушки работы выдающегося скульптора Вячеслава Клыкова… Еще всех удивляет, что в святой совсем не было Русской крови, но как она поступила! Как самая что ни на есть Русская: не покинула пределы страны в страшные времена, а решила разделить чашу страданий со своим народом. Святая Елисавета Феодоровна и сейчас предстательствует пред Богом, хлопочет, как раньше: она почти не спала, о ком-то постоянно заботилась, то перевязывала раны, то читала Псалтирь, то забирала детей опустившихся людей с Хитрова рынка и приводила их к вере, к Богу… А вообще из Замоскворечья небеса видны – вот они, близко, как на ладони… Это – кусочек рая на земле!
Великое счастье показывать людям сокровища нашей безсмертной святой Московии и Подмосковья, неповторимых Переделкина, Сергиева Посада, Гжели, Переславля-Залесского, Звенигорода, Коломны... Счастье большое и непростое – московские пробки, расстояния, всякие сложности: сломавшийся автобус и внезапно осипший микрофон, – чего только не было! Зато радостно необычайно! Видимо, не зря живу...
Беседовала
Серафима СМОЛИНА