Каноны добра диктует язык

 

Окончание. Начало см. в № 4 (28).

 

И вот что еще интересно. В отличие от европейцев, русский человек делом считает еще и мысль. Это наша особенность. Для европейца мысль – это не работа. Для русского человека думать – это работа, и это – тоже дело. У нас даже поговорка есть: «Сказано – сделано!» Это означает, что мысль обязательно воплотится в дело. А для европейца мыслить – это лень и созерцательность.

Отношение русского человека к мысли имеет последствия горестные и добрые. Добрые – в том, что только в русской среде могло возникнуть, например, учение Вернадского Владимира Ивановича о ноосфере, где он закладывает чисто по-русски: мысль не является энергией, но производит действие, подобное энергии. Это очень важно для нас сегодня. Здесь, в нашем русском государстве, масса думающих людей. И когда они начинают думать об одном и том же, а мы думаем сегодня о том, почему такое с нами произошло и как нам восстановить государство русское, русский народ, – вот когда возникает эта соборная дума, она неизменно обретает силу энергии и получает импульс, согласно поговорке: «Сказано – сделано!»

 

Детская столовая в школе.
Село Черновское, Нижегородская губерния, 1891–1892 гг.
Фото М.П. ДМИТРИЕВА

 

Но горестные последствия таковы. Поскольку мысль это – дело, и мысль поэтому опасна, то в русском государстве за мысль всегда наказывали и с мыслью боролись. В отличие от европейцев, у которых, знаем, свобода слова – величайшая ценность, ну, болтай, что хочешь, – никому ты не нужен и никто на тебя внимания не обратит. Здесь, в России, если ты сказал крамолу, опасное что-то для власти, это всегда пресекалось. <…> Cейчас мы видим тоже самое – русской мысли боятся больше всего. Так называемые русские статьи – 282-я, 280-я – работают со всей силой! Девочка высказалась на митинге, и ее, мать маленького ребенка, тут же – в кутузку на полтора года за то, что она обозвала омоновцев клоунами! И вот подобные вещи, конечно, печальны. Но они как раз свидетельствуют о том, что соборность русской мысли, напряженность русской мысли приводила к серьезным последствиям в действии, дала то, что главные идеологии обкатывались в России. Именно в России.

Это можно назвать чужебесием – Карл Маркс, Фридрих Энгельс и прочее. И это чужебесие нужно было «проверить», и вот проверяли здесь. Но сегодня идея спасения русского народа от уничтожения, идея русского национализма овладевает головами и становится соборной думой. И мы надеемся на то, что поговорка «сказано – сделано!» тут сработает.

Таким образом, не созерцатели мы и не ленивцы. Это нам вдалбливают: кто – намеренно, чтобы мы потеряли веру в себя, а кто – по наивности, потому что они другие, и они по-другому видят этот мир – они видят объект завоевания.

В этом смысле очень интересна наша психология, которую «воспитывают» сейчас совершенно другими правилами – чужеродными правилами.

Обратимся еще к одному пониманию русского характера, заключающемуся в утверждении, что мы скромные и не гордые. На самом деле это так. Существует вот такой «код национальной скромности русской». Ведь мы с вами прекрасно знаем, что между собой у нас не принято кичиться, хвастаться, гордиться детьми. Сюда подходит старинный анекдот о том, что если еврейский ребенок берет в руки карандаш и начинает рисовать каракули, ему сразу елейно говорят: «О, наш Левитан!», а когда русский детенок берет в руки краску и начинает выплескивать то, что он считает нужным, на бумагу, говорят: «Тоже Шишкин нашелся!» Это, действительно, разные национальные подходы к воспитанию. У нас не принято сильно захваливать детей, ими хвастаться, гордиться талантами, а уж собственное «я» положено спрятать куда-то очень глубоко и нигде не «ячиться».

<...> Русские люди очень ценят скромность в окружающих. И, обратите внимание, у нас есть такое кодовое слово – «ничего». Посмотрим на реакцию, когда нас спрашивают: «Как деда?» Американец начнет белозубо улыбаться и изображать полное довольство, даже если все пропало, и в ответ услышим: «All right, OK». Но по-русски можно сказать: «Да ничего». А что такое – «ничего»? Ничего страшного, ничего трудного, ничего хорошего, в том числе – не имею никаких особых заслуг или успехов. Это работает «национальный код скромности». И он хорош. Но он появился, этот «код скромности», в определенных условиях.

Что такое «скромный»? Скромный – это значит человек, который стоит с краю, он не выделяется, не выпячивается, он в тени. «Кромка» – это край.

«Код скромности» закладывали русские люди, когда жили среди своих. Дело в том, что русские настолько пассионарный и талантливый народ, сам по себе владеющий такими запасами пассионарной энергии, что если закладывать в программу «яченье», выпячивание гордости, мы бы пожрали друг друга, мы бы стоптали друг друга, потому что каждый сам по себе хорош. Ведь посмотрите, о том, что мы пассионарны, активны, действенны, говорит фамилия Смирнов. «Смирной» это была такая странность, что человека обозначали как диковинку: «Он смирной». Остальные должны были быть, естественно, не смирными – такими вот по-русски весьма энергичными. Поэтому «национальный код скромности» накладывал определенные ограничения на русское буйство натуры, на русскую талантливость, на русскую энергию, чтобы сохранить нацию в целом.

О том, что русский не должен был «ячиться», выпячиваться и гордиться, говорит масса русских поговорок о скромности. Человека гордого сравнивали со свиньей: «Посади свинью за стол, она – и ноги на стол!» Сравнивали с козлом, с собакой. «Раздайся грязь – навоз плывет!» – говорили о том, кто прет поперек батьки и вообще выделяется среди всех. Это была программа: человека ставили на место. Ему говорили: «Не гляди высоко – глаза запорошишь». И в то же время его предупреждали: «Сделайся овцой, а волки готовы», «на Бога надейся, а сам не плошай».

И вот эти вещи все-таки накладывали ограничение на нашу скромность. Но теперь мы живем в условиях, когда мы окружены людьми с совершенно другим менталитетом. Для них скромность – это порок, для них в первые ряды выходят, выбиваются, расталкивают локтями, гордые, сильные, смелые, которые постоянно привлекают всеобщее внимание. И тогда мы, скромные, отходим в сторонку. И получается, что в нашем собственном государстве, где у русских срабатывает «национальный код скромности», на фоне работы других чужих «кодов» – гордости, хвастовства, первенства, получается химера. Во главе государства, во главе институтов, отраслей промышленности, банков становятся люди, которые не имеют этого «национального кода» – люди других национальностей. И получается химера, когда голова, согласно Гумилеву, у государства одна, а тело – другое.

А что бывает с химерой? История показывает, что химеры недолговечны. Государства такие распадаются, исчезают с лица земли. И на сегодня «национальный код скромности» мешает русскому народу. Мы должны понимать, что изменились условия. Да, конечно, никто не призывает толкать других локтями, но каждый русский должен понимать, что без него государство русское не обойдется! Должен знать и понимать, что без него и без его таланта, без его энергии, без его желания упрочить крепость и мощь нашей страны и нашего народа никто не обойдется! И поэтому уступать дорогу – равнозначно поговорке: «Сделайся овцой, волки-то готовы!» И волки уже жрут нас изо всех сил и с огромным удовольствием!

 

Татьяна МИРОНОВА,
доктор филологических наук, писатель

По материалам передачи
Института русской
цивилизации

Подготовила
Надежда ИВАНОВА