«Не бойся, малое стадо!»
На территории Введенского храма села Ильинского, что близ города Жуковского, паломник увидит могилку бывшего настоятеля этого дома Божия – отца Павла Жилина.
Отец Павел был пастырь добрый. Каждого приходящего к нему он встречал как своего давнего знакомого и готов был разделить с любым человеком все его радости и горести, поделиться всем, что у него было. Говорил горячо, обращался к людям от всей души. Батюшка очень почитал Царя Николая II и активно участвовал в организации духовных вечеров в дни памятных дат Царственных Мучеников. Боялся он только Бога и смело первым выходил на встречу к сатанистам, которые пытались сорвать организуемые им духовные мероприятия.
Спустя годы по кончине отца Павла, в трудные минуты, обремененные скорбными обстоятельствами мирской нашей жизни, многие приходят на его могилку за утешением, а уходят ободренными, просветленными, утешенными, духовно укрепленными.
Буквально через железнодорожное полотно, на противоположной от храма стороне, начинается город-наукоград Жуковский. Ныне здравствующих настоятелей храмов города в большинстве своем нельзя назвать приемниками по духу отца Павла: они более послушны человекам, нежели Богу. Более того, их «послушание» вышестоящему архиерею и властям скорее напоминает пресловутый «демократический централизм» комсомольской организации.
Памятуя об отце Павле – пастыре, стоявшем на страже Православия, верующие со скорбью взирают на теплохладность нынешних руководителей приходов, которые энергично трудятся над преумножением материального, пренебрегая более важным и необходимым для человеческих душ – единым на потребу.
Так, при нынешнем жестком и неумолимом наступлении чудовищного зла – ювенальной юстиции – большинство местного духовенства заговорило о проблеме лишь только после «указания сверху» и состоявшихся в регионах слушаниях, спустя несколько месяцев по происшествии скорбных событий в российских семьях. Да и заговорило-то, обращаясь к прихожанам, как-то нехотя, скорее по необходимости, а не с криком болеющей за детей души. Скорбно, но не удивительно при таковой теплохладности было видеть и соответствующий отклик верующих, слышащих этот осторожный призыв (а вдруг там, наверху, передумают или вдруг мы неправильно поняли слова юриста при Патриархии по поводу ювенальной юстиции?..).
Так, обращаясь с просьбой подписаться под Обращением против «ювеналки», я поняла, что у кого-то уши словно ватой заложены и они не слышали проповеди по теме (а возможно, так и было сказано, чтобы не расслышали, а значит и не исполняли); другие в ответ сказали что-то о необходимости получить личное благословение на то, чтобы поставить подпись под бумагой с протестом (следовательно, и защитой наших детей!).
Зато третьи, менее воцерковленные и не запуганные ложным послушанием, поспешили высказать свою гражданскую позицию.
Зато «послушники» настоятеля храма великомученика и целителя Пантелеимона, вспомнив, что на нас, собирающих подписи, лежит «печать» «иннэнщиков», «раскольников», поставленная легкой рукой настоятеля, прямо-таки шарахались в сторону, даже не пытаясь вникнуть в суть проблемы, боясь, видимо, «ослушаться». Один молодой мужчина при обращении к нему буквально побежал из храма. «Папа, да ведь у Вас же трое детей!», – сказала я ему вдогонку. «Да-да», – донеслось уже от порога.
Тяжело было возвращаться домой со Всенощной, на которой, согласно Уставу, выносили Крест и все дружно пели стихиру на поклонение: «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и Святое Воскресение Твое славим». Земно кланялись все – согласно Уставу… Но многие ли действительно – сердцем – склонились перед Крестом? Я сама человек наигрешнейший, не хочу никого осуждать, но на душе отчего-то было очень-очень больно…
Объяснение происходящему в храме я получила вскоре нашлось. Ответ был неожиданно для меня самой получен от священника – отца Вячеслава Пушкарева в интернет-статье под названием «Мне страшно!»
Анализируя перипетии церковной истории Отечества, батюшка сказал: «И что бросается в глаза? Народ в большинстве своем все стерпел! Это называется в церковной истории „народной мудростью“. Но мне почему-то не верится, что это именно мудрость, потому как более это похоже на наплевательство и трусость».
И я поняла, что большинству «послушников» сегодня в храмах наплевать на то, что что-то может произойти страшное в нашей стране и в Церкви. Многие боятся высказать свое мнение и отношение к происходящему, пренебрегая наставлением Апостола: судите, справедливо ли пред Богом – слушать вас более, нежели Бога? (Деян. 4, 19).
Знаковым является крик души отца Вячеслава: «Мне страшно!» Далее священник поясняет: «Что если завтра или послезавтра нам без всяких соборов, а так, как это многократно уже бывало, – без всякой апелляции укажут, что католики нам братья, что их таинства равны нашим, что filioque – это ерунда, что вся пролитая католиками наша кровь должна быть «по-братски» забыта, что мы должны встать вместе перед надвигающейся глобальной угрозой всеобщего обмирщения и исламизации, то я почти уверен, что найдется очень большое количество простолюдинов, интеллигентов и даже некоторое количество священнослужителей, которые скажут: „Даешь братство Востока с Западом!!!“ И при этом на мнение прочего народа сильно-то и не посмотрят <...>.
Вы знаете, мне страшно! Мне страшно, что все именно так и будет. Я ведь не из воздуха этот страх подцепил, а из выступлений наших церковных вождей самого высокого поставления».
Вопрос священника отнюдь не риторический. Он как никогда актуален сегодня для состояния РПЦ! И я разделяю с батюшкой этот страх, памятуя теплохладность прихожан в храме при грозящей православному миру и семье, как малой церкви, угрозе.
Но мне хотелось закричать: «Мне больно!» Мне больно за то, что происходит при молчаливом согласии большинства в нашей Церкви, и страшно видеть ускоренные темпы сближения с еретиками, открыто происходящего и лукаво оправдываемого модернистами в рясах. Больно от того, что мало кто вникает в наставления святых Отцов, а уж тем более еще меньше тех, кто руководствуется ими. Ведь, по мнению нынешних реформаторов Церкви, они ошибались. Далее, разумеется, оправдывается все, что происходит и приближает к унии с Ватиканом.
«Мы знаем, что интуиция иногда и обманывает, – продолжает батюшка. – Так пусть нам кто-нибудь из самых верхних эшелонов посвящения скажет, что мы не правы. Пусть грамотно успокоит нас, чтобы нам не было страшно. Пусть докажут нам, что filioque – это не иудаизм чистейшей воды. А иначе что нам делать, если все же наша интуиция нас не подведет?»
И хотелось сказать, что нам не страшно умереть за Истину, за Торжество Православия и остаться со Христом, пусть в меньшинстве. Мы памятуем слова Своего Спасителя: не бойся, малое стадо! Ибо Отец Ваш благоволил дать вам Царство (Лк. 12, 32).
Я согласна с отцом Вячеславом, что страшно дожить до этого времени. Но Бог поругаем не бывает! И хотелось бы увидеть, как придет Православный Царь и будет попрана всякая нечисть и изменники.
Душа православного чает пришествия Помазанника Божия и вопиет: «Ей, гряди, Господи!»
Надежда СИДОРЕНКО
