Почему православному христианину
нельзя быть экуменистом

 

Таинство Соборования

 

 

Продолжение. Начало в № 14(38)

 

 

ОСНОВАНИЕ ДЕВЯТОЕ:
ОСНОВЫ ОБЪЕДИНЕНИЯ В ЭКУМЕНИЗМЕ
КРАЙНЕ НЕУДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНЫ

 

ВСЦ ПРЕДЛАГАЕТ И НАВЯЗЫВАЕТ
ВЗАИМНОЕ ПРИЗНАНИЕ ТАИНСТВ («КЕС»)

 

Рассматривая в восьмом основании различные экуменические проекты объединения, мы вкратце коснулись принятого комиссией «Вера и устройство» в Лиме текста «КЕС», который по существу является догматически-литургическим базисом-минимумом объединения экуменистов. Рассмотрим теперь подробнее содержание этого плана унификации учения о Таинствах: Крещении, Евхаристии, Служении (Священстве).

Идея этого минимума восходит еще к 1888 году, когда в Англии были выработаны т.н. «Ламбетские четырехсторонние постановления», где упоминаются указанные три Таинства. В 1920 году Ламбетская конференция снова выдвинула этот минимум Таинств в качестве основы для воссоединения церквей.

С тех пор уже более полувека экуменисты упорно трудились над разработкой «объединительного документа», который в окончательном виде был принят комиссией «Вера и устройство» в Лиме в январе 1982 года, а в следующем году предложен церквам, участвующим в VI ассамблее ВСЦ в Ванкувере. Принять «КЕС» запланировано на VII ассамблее ВСЦ, намеченной на 1991 год. Не хочется верить, что Поместные Православные Церкви, члены ВСЦ, уступят хитро задуманному масоно-экуменическому плану!

Остановимся сначала на числе Таинств в «КЕС». Из семи Богоустановленных церковных Таинств выбраны только три, причем подчеркнуто, что согласие церквей на их принятие – «один из пробных камней единства Церкви» и «должно привести к решительному перелому» (Irenikon. 1983. N. 3. P. 394). В преамбуле «КЕС» сказано, что «стремление к единству отдельных церквей и стремление ко всеобщему согласию тесно связаны между собой» (Baptism, Eucharisty, Ministry. P. VIII. Col. 2).

На это можно возразить, что согласие, построенное на минимальной основе, не может быть согласием в истине, а лишь компромиссным соглашательством с заблуждением. Сам факт, что в «КЕС» не упоминаются оставшиеся четыре церковных Таинства – Миропомазание, Исповедь (Покаяние), Брак и Елеосвящение, – показывает, что документ вообще не признает их Таинствами и построен на чисто протестантских позициях.

Однако святитель Симеон, архиепископ Солунский († 1430), в своем труде «О Таинствах» писал: «Семь даров Святаго Духа, – говорит Исаия (см.: Ис. 11, 2–3); семь и Таинств церковных, совершаемых Духом Святым; Таинства сии суть: Крещение, Миропомазание, Причащение, Покаяние, Священство, Брак, Елеосвящение» (Migne. PG. T. 155. Col. 177). Те же семь Таинств и в том же порядке перечисляет Константинопольский Патриарх Иеремия II в 7-й главе своего Первого ответа на вопросы лютеранских богословов из Вюртемберга в 1576 году, давая следующие пояснения: «Таинство <...> есть чин священнодействий и то, что через них и в них совершается и каждому нужно: то есть Крещение, Миропомазание, Причащение; а посвятившим себя Богу – Рукоположение; подобно как мирянам – Брак; согрешившим же после Крещения – Покаяние и Помазание освященным елеем. Они даруют отпущение грехов и очищают лежащие на душе нечистоты. Таинствами же они называются потому, что в чувственных (т.е. вещественных) знаках содержат действие духовное и неизреченное. Каждое из сих Таинств установлено в Писании и имеет определенную материю и форму» (Константинопольский Патриарх Иеремия II. Ответы лютеранам. М., 1866. С. 45).

Причина сокращения количества Таинств до двух у протестантов кроется в их неправильном рационалистическом понимании Богоустановленности самих Таинств. Принимаются во внимание только Таинства, которые прямо установлены по повелению Спасителя, а именно: Крещение (см.: Мф. 28, 19) и Причащение (см.: Там же. 26, 26–28), хотя при таком подходе надо признать как Таинство и Покаяние (Исповедь), о котором Спаситель сказал апостолам после Своего Воскресения: Приимите Дух Свят. Имже отпустите грехи, отпустятся им, и имже держите, держатся (Ин. 20, 22–23; ср.: Мф. 18, 18). Но, несмотря на конкретную заповедь Спасителя, у протестантов нет этого Таинства!

 

Таинство <...> есть чин священнодействий и то, что через них и в них совершается и каждому нужно: то есть Крещение, Миропомазание, Причащение; а посвятившим себя Богу – Рукоположение; подобно как мирянам – Брак; согрешившим же после Крещения – Покаяние и Помазание освященным елеем. Они даруют отпущение грехов и очищают лежащие на душе нечистоты. Таинствами же они называются потому, что в чувственных (т.е. вещественных) знаках содержат действие духовное и неизреченное. Каждое из сих Таинств установлено в Писании и имеет определенную материю и форму.

Патриарх Иеремия II (ТРАНОС)

 

Как подчеркивает архиепископ Серафим (Соболев), «учредителем сих семи Таинств был Сам Господь – или чрез преподание Божественного учения, ставшего основою введения в церковную жизнь апостолами Миропомазания, Покаяния и Брака (см.: Ин. 7, 37–39; 20, 21–23; Мф. 19, 3–12), или чрез дарование им прямой заповеди об установлении Таинств Крещения и Причащения (см.: Там же. 28, 19; 26, 26–28); или, наконец, чрез повеление вообще блюсти все, что Он заповедал им (см.: Там же, 20). Замечательно то, что эта общая заповедь Христа – блюсти вся, елика заповедах вам – следует непосредственно за установительными словами первого из Таинств – Крещения (см.: Там же, 19), и она, несомненно, охватывает и все прочие Таинства. К осуществлению этого общего Божественного повеления надо, несомненно, отнести установление апостолами Таинств Священства и Елеосвящения <…>, как и других пяти Таинств» (Архиеп. Серафим (Соболев). Искажение православной истины в русской богословской мысли. София, 1943. С. 286).

Вот почему в 10-м члене Символа веры упомянуто только «едино Крещение во оставление грехов», но через него подразумеваются и остальные шесть Таинств, которые изучаются в катехизисе наряду с ним.

В своем прекрасном труде «Ересь экуменизма» греческий богослов А. Делибаси, имея в виду «догматический минимализм Ламбетских четырехсторонних постановлений 1888 года», которые лежат в основе «КЕС», пишет: «Семь святых Таинств Церкви, через которые преподается в ней освященная Божественная Благодать, сведены к двум: Крещению и Евхаристии. А из трех степеней иерархии <...> принимается только епископская», и то «не как Богоустановленная высшая степень иерархии в Церкви, а как традиция, которую на местах можно приспосабливать в соответствии с народными потребностями». «Таинства рассматриваются не как действительные Таинства, подающие Божию благодать, а как простые символические церемонии, имеющие такое же самое или даже меньшее значение, чем проповедь». Так «посредством догматического минимализма требования веры умаляются до самой малой возможности с тенденцией к их ликвидации» (Делибаси А. Ересь экуменизма (по-греч.) Афины, 1972. С. 84. 108–110).

Дальше в преамбуле «КЕС» его составители, среди которых фигурирует печально известный «православный» экуменист проф. Нисиотис, похваляясь появлением экуменического братского общества, которое часто выходит за конфессиональные границы (т.е. масонства), подчеркивают, что «в нем прежние различия рассматриваются в новом свете» (Baptism, Eucharisty, Ministry. P. IX. Col. 1), и обращается внимание на «многообещающие совпадения» в учении отдельных церквей. «Эти совпадения церкви должны шаг за шагом развивать в своем вероучении», что их приведет якобы к «общению друг с другом в апостольской преемственности и преемственности с учением вселенской церкви» (Там же. Col. 2). Горячий сторонник «КЕС» Пападерос спешит разделить радость братьев-протестантов, которые в Лиме будто бы достигли «почти уровня апостольской веры» (!) (Επισκεφις. I. IX. 1983. P. 17).

Предваряя дальнейший анализ важнейшего вопроса об апостольском преемстве, хочется спросить проф. Нисиотиса и д-ра Пападероса, на каком основании протестанты похваляются апостольской верой, если у них нет входящего в нее апостольского иерархического преемства и если они не хотят его получить от обладающей им Православной Христовой Церкви?

В конце преамбулы «КЕС» составители, восхищаясь безпрецедентным единением богословов различных традиций относительно трех Таинств, неожиданно заявляют, что «не следует ожидать в „КЕС“ какого-то полного богословского истолкования Крещения, Евхаристии и Священства», ибо оное, по их мнению, «в данном случае неуместно и даже нежелательно» (Baptism... P. IX. Col. 2). В этих словах полностью раскрывается антибогословская настроенность составителей, несмотря на их громкие профессорские и докторские титулы! Отклоняя даже саму мысль о чисто богословском подходе (вспомним слова Пападероса, что в «КЕС» нет «чистого, объективного и научного богословия») к церковным Таинствам, они в конце проговариваются, что «согласованный текст „КЕС“ сознательно сосредоточен на тех аспектах, которые были прямо или косвенно связаны с вопросом о взаимном признании, ведущем к единству» (Ibid).

Это самопризнание в стремлении к компромиссному «единству» хорошо показывает, почему экуменическая тенденциозность «КЕС» несовместима с богословским анализом; и потому совершенно прав Делибаси, утверждая, что экуменические предложения руководствуются «не верою в Бога», а лишь «своекорыстной заданностью» (Делибаси. Указ. соч. С. 110).

 

Архимандрит
Серафим (АЛЕКСИЕВ),
архимандрит
Сергий (ЯЗАДЖИЕВ)

 

Продолжение следует