Православие не терпит
компромисса истины с ложью

 

 

 

Окончание. Начало см. в № 13 (61).

 

О СОВРЕМЕННЫХ СТОРОННИКАХ ДОГМАТИЧЕСКИХ КОМПРОМИССОВ

 

После расцвета парижского¹ и нью-йоркского² «богословия», как знаковые фигуры, воспринимаемые некоторыми в качестве новых пророков XX века, популярность приобрели откровенные еретики, такие как протоиерей Сергий Булгаков³, и фанатичные реформаторы, такие как протоиереи Николай Афанасьев⁴ и Александр Шмеман⁵, зашедшие в своем либерализме настолько далеко, что на фоне их взглядов на Церковь мнения и учения многих протестантских деноминаций выглядят почти консервативными. Но и здесь находятся люди, настроенные компромиссно, которые думают, что могут оставаться православными, следуя компромиссной позиции и серединному пути между крайностями.

Посмотрим, как относились к Святым Отцам и их борьбе с ересями эти новые «богословы», воспитанные в экуменическом духе. Возьмем, например, книгу протоиерея Иоанна Мейендорфа⁶ «Жизнь и труды святителя Григория Паламы». В этой книге, как утверждают ее распространители, «анализируются обстоятельства жизни свт. Григория, а также подробно рассматриваются и осмысляются его основные творения: учение об исихазме, экклесиология и др.». Не будем оспаривать такую оценку произведения, но отметим один вопиющий недостаток в этой книге – отсутствие православной позиции. Местами появляется ощущение, что ее автор – не православный христианин, а некий бездушный наблюдатель, который просто констатирует, анализирует, но не занимает ничью сторону в дискуссии. Нам могут возразить, что это исторический труд, но если сравнить его с историческими трудами авторов дореволюционной русской школы, подвергающейся ныне уничижительной критике современных «богословов», то можно отметить, что эти труды пропитаны глубокой приверженностью их авторов Православию, и это не остается незамеченным. Однако, видимо, эта приверженность не сочетается с современными критериями научности.

В других случаях протоиерей Иоанн Мейендорф не так безразличен, но явно занимает еретическую позицию, отвергая, например, Православное учение о первородном грехе. В своей книге «Византийское богословие» безапелляционно и в полном противоречии с истиной он заявляет: «Налицо несомненный консенсус в греческой патристической и византийской традициях относительно отождествления наследия грехопадения как наследования смертности, а не греховности, которая видится лишь производной от смертности» (Мейендорф Иоанн, протоиерей. Византийское богословие: исторические тенденции и доктринальные темы. Минск, 2001). И это при том, что и Священное Писание, и Святые Отцы единогласно свидетельствуют: грех – причина смерти, а не наоборот.

Другая известная компромиссно настроенная фигура обновленческого лжебогословия – протоиерей Георгий Флоровский⁷. В своих патрологических исследованиях он, как и протоиерей И. Мейендорф, также является «безпристрастным анализатором». А в своем труде «Воплощение и Искупление» занимает компромиссную и очень «обтекаемую» позицию, избегая, с одной стороны, крайности митрополита Антония (Храповицкого) (подвергавшего жесткой критике юридическую сторону искупительного дела Спасителя⁸), а с другой стороны – исповедания в полноте Православного видения этого вопроса, поэтому в его работе отсутствует утверждение, что Богочеловек взял на Себя нашу вину и наше проклятие. Даже слова «вина» и «проклятие» отсутствуют в его труде, хотя в то время, когда он его писал, крестоборческая ересь митрополита Антония была хорошо известна и православный богослов, исследующий данную тему, должен бы был занять ясную позицию. Но этого, увы, не приходится ожидать от модерниста Флоровского. Также компромиссна его позиция по отношению к софианской ереси протоиерея Сергия Булгакова.

И, наконец, вспомним почитаемого многими в качестве авторитетного богослова Владимира Лосского⁹. Он написал книгу «Спор о Софии», в которой проанализировал ересь протоиерея Сергия Булгакова, но позднее выразил сожаление по поводу ее резкости. «Парижанин» недалеко ушел от «парижанина», и как таковой он не избежал влияния маститого протоиерея. Можно сказать, что он даже стал в известной степени продолжателем дела Булгакова и осуществил некоторые его планы, в частности – проведение терминологической революции в православном богословии. Он оперировал терминами «усия» и «ипостась» и высказал полнейшую безсмыслицу, что они «абсолютно различимы и абсолютно тождественны» (жемчужина безумия, попугайски повторяемая многими нашими «богословами»). По сути это была попытка перечеркнуть труды Святых Отцов, полагавших огромные усилия, чтобы эти два термина четко различались в православном сознании.

 

ПРАВОСЛАВНОЕ БОГОСЛОВИЕ – ЭТО ПОСЛУШАНИЕ
ХРИСТОВОЙ ИСТИНЕ

 

Все эти «богословы» следовали примеру провалившейся попытки Евсевия Кесарийского смешать истину с ложью. И сегодня, как и прежде, такое «богословствование» обречено на провал. Такая оценка современных явлений в богословии кому-то может показаться крайностью, но из сказанного выше становится ясно, что скрывается за желанием всегда искать усредненную, компромиссную позицию, плод дипломатии и политиканства, а не стремления к истине.

Вспоминается, как раньше в Софийской Духовной семинарии, когда кто-либо из семинаристов выражал жесткую православную позицию по тому или иному вопросу, один из тамошних преподавателей обычно восклицал: «Хватит крайностей! Христос не был крайним!» Но когда в ответ ему приводили пример Христова послушания – послушания в высшей степени крайнего, даже до смерти, смерти же крестныя (Фил. 2, 8), он не находил, что возразить.

Православное богословие – это послушание Христовой истине, которая не имеет ничего общего с ложью. Нет и не может быть ничего общего между правдой и беззаконием, между светом и тьмой, между Христом и Велиаром, между верными и неверными (см.: 2 Кор. 6, 14–16).

Так что серединного пути между этими двумя крайностями нет.

 

     Примечания:
¹ Термин «парижское богословие» связан с Парижским Свято-Сергиевским богословским институтом – старейшим модернистским «православным» учебным заведением, взрастившим целую плеяду лжебогословов, проповедующих еретические взгляды. Институт был основан в 1925 году, в здании лютеранской кирхи, в которой был устроен и академический храм.
² Термин «нью-йоркское богословие» связан с другим модернистским учебным заведением, в котором преподавали многие воспитанники Парижского института – Свято-Владимирской семинарией в Нью-Йорке (основана в 1938 г.). В частности, деканами Владимирской семинарии были протт. Г. Флоровский, А. Шмеман, И. Мейендорф.
³ Булгаков Сергей Николаевич, прот. (1871–1944 ) – религиозный философ и богослов-модернист, видный деятель экуменического движения. Один из основателей софианской ереси – учения о некой Софии – предвечной идее твари, связующей ее с Божеством. Это учение было осуждено Определением Русской Православной Церкви Московского Патриархата от 24 августа1935 года. Кроме того, прот. С. Булгаков высказывал убеждение, что сотворение мира и человека относится к высшему духовному плану бытия и поэтому не может противоречить эволюционной концепции о происхождении человека от обезьяны. Также он возродил еретическое учение о всеобщем спасении, независимо от того, насколько греховную жизнь проводил тот или иной человек (апокатастасис), осужденное на Пятом Вселенском Соборе.
⁴ Афанасьев Николай Николаевич, прот. (1893–1966) – богослов-модернист, ученик прот. С. Булгакова, изобретатель новой «евхаристической экклезиологии», экуменист.
⁵ Шмеман Александр Дмитриевич, прот. (1921–1983) – богослов-модернист, участник экуменического движения. Основатель направления «православного» модернизма, известного под названием «литургического богословия».
⁶ Мейендорф Иоанн Феофилович, прот. (1926–1992) – богослов-модернист, участник экуменического движения, в течение многих лет принимал участие в работе экуменической организации «Всемирный совет церквей». Неоднократно заявлял, что для него не существует проблемы в признании Святыми Отцами Церкви людей грешных и даже исповедующих иную веру. Так, в статье «Халкидониты и не-халкидониты» прот. И. Мейендорф лживо объявляет св. Исаака Сирина несторианином, но «великодушно» не отказывает ему в праве именоваться православным святым.
⁷ Фроловский Георгий Васильевич, прот. (1893–1979) – богослов-модернист, основатель направления «неопатристического синтеза», видный деятель экуменического движения.
⁸ Митрополит Антоний (Храповицкий), в миру Алексей Павлович Храповицкий, (1863–1936) – крупнейший богослов-модернист. Так называемая крестоборческая ересь митрополита Антония заключается в учении, что искупительная жертва Спасителя совершена преимущественно не на Кресте, а в Гефсиманском саду, и не столько телесными, сколько душевными страданиями. Исходя из этого, Крестную жертву Спасителя и Его телесные муки он считал второстепенными по сравнению с Его душевными переживаниями в Гефсимании.
⁹ Лосский Владимир Николаевич (1903–1958) – известный богослов, высказавший ряд модернистских убеждений.

 

Иерей Божидар ГЛАВЕВ

 

Перевод с болгарского
Анны САМСОНОВОЙ

Источник:
http://budiveren.com