Принять нельзя отвергнуть

О новой редакции документа «Всеправославного собора»

«Отношения Православной Церкви с остальным
христианским миром»

 

 

Продолжение. Начало см. в № 16 (160)

 

Мы завершаем публикацию анализа наиболее спорного постановления критского собора «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром». В комментариях, кроме цитат из сочинений Святых Отцов и современных подвижников, автор – священник Михаил Новиков – использует и фрагменты наиболее удачной критики, ранее уже обнародованной в СМИ.

 

Следующий, 22 пункт по сравнению с проектом практически не изменился – участники собора дополнили его лишь одной фразой и ссылкой на каноническое правило (вставка выделена нами полужирным начертанием):

 

22. Православная Церковь считает, что любые попытки разделить единство Церкви, предпринимаемые отдельными лицами и группами под предлогом якобы охранения или защиты истинного Православия, подлежат осуждению. Как свидетельствует вся жизнь Православной Церкви, сохранение истинной Православной веры возможно только благодаря соборному строю, который издревле представлял компетентный и высший критерий Церкви в вопросах веры и канонического порядка (6-е правило Второго Вселенского Собора).

 

Что тут можно сказать? Начнем со второго предложения – утверждения, что сохранение веры «возможно только благодаря соборному строю». Заявление это – весьма неоднозначное, особенно в общем экуменическом контексте документа, без пояснений, что понимают авторы под «соборным строем» и «компетентным высшим критерием Церкви в вопросах веры и канонического порядка».

Ранее мы уже приводили слова святителя Григория Богослова о том, что «есть прекрасное разногласие и самое пагубное единомыслие». Эту истину подтверждает и церковная история. Достаточно вспомнить события 1438–1445 годов в Ферраре и Флоренции, когда «соборно» т. е. вполне законно с точки зрения участников критского форума, была заключена уния между Константинопольской Церковью и Ватиканом. Однако святитель Марк Ефесский, выражаясь словами Критского документа, «разделил» (т. е. разрушил) тогда мнимое и пагубное «единство Церкви» в компромиссе с ересью латинян и таким образом отстоял подлинное православное единство.

Рассматриваемый же 22-й параграф (первое его предложение), исходя из экуменической сути всего постановления, направлен против борцов с экуменизмом. По факту он осуждает добрый подвиг святого защитника истины. Но Церковь причислила святителя Марка к лику святых и этим соделала его образцом для подражания своим верным чадам. Выходит, выступая от имени Православной Церкви, составители документа в действительности отвергают и осуждают ее решения, что ставит их в один ряд с врагами веры и отступниками.

И ссылка на 6-е правило Второго Вселенского Собора, регламентирующее пресечение замешательств в Церкви и клеветы на православных епископов, здесь совершенно неуместна.
Начинается этот канон следующими словами: «Поелику многие, желая привести в замешательство и ниспровергнути церковное благочиние, враждебно и клеветнически вымышляют на правящих Церквами православных епископов некия вины, не с иным каким намерением, как токмо дабы помрачить добрую славу священников и произвести смятение в мирном народе…»

В толковании святитель Никодим (Милаш) поясняет: «Повод к изданию этого правила ясно виден из первых слов самого правила. Чтобы устранить в будущем подобного рода явления, о которых говорится в начале правила, Святые Отцы сообща нашли необходимым издать данное правило. В нем они говорят, во-первых, о различии между жалобами частного и церковного характера; во-вторых, – о лицах, могущих подавать на епископов те или другие жалобы, и, наконец, о компетентных судах».

Итак, правило осуждает хотящих «ниспровергнути церковное благочиние» и «произвести смятение в мирном народе». Но поразмыслим: кто преследует такие цели – противники экуменического движения или же его участники и сторонники?

Святитель Серафим Богучарский по этому поводу пишет: «Не Православная Церковь, а еретики создавали ереси. Православная же Церковь до мученической крови защищала от еретиков чистоту Православной веры. Если бы не было этой борьбы, то православная истина через смешение с еретической ложью перестала бы существовать, а вместе с этим исчезла бы и Православная Церковь с лица земли. Не обвинять надо последнюю за то, что она не смешалась с еретиками и отделилась от них, а ублажать ее надо за мученические подвиги разделения, происходившего по причине восстания еретиков на Церковь, на ее богооткровенные и святоотеческие истины и даже на Самого Бога. Однако это обвинение (экуменистами Церкви и борцов за чистоту Православия в «грехе разделения») показывает, в какой великий грех дерзкого самомнения и гордости впали православные экуменисты, присвоив себе право быть судьями Православной Церкви. Кажется, настал момент, когда последней нельзя более молчать. Надо указать им на всю их неправоту в отношении одинаково как к Православию, так и инославию и предостеречь их, на какой опасный и гибельный путь они стали. Этот путь толкает их на непослушание и даже на публичное обвинение своей Матери-Церкви».

Далее в 6-м правиле говорится, что недопустимо принимать доносы на православных епископов от еретиков и тех людей, которые сами обвиняются в каких-либо канонических нарушениях: «Аще же возводимая на епископа вина будет церковная (т. е. в грехе не личном, а против веры и Церкви): тогда подобает рассмотряти лице обвинителя. И, во-первых, не позволяти еретикам приносити обвинения на православных епископов по делам церковным. Еретиками же именуем как тех, которые издавна чуждыми Церкви объявлены, так и тех, которые после того нами анафеме преданы; кроме же сего и тех, которые хотя притворяются, будто веру нашу исповедуют здраво, но которые отделились и собирают собрания против наших правильно поставленных епископов. Еще же аще которые из принадлежащих к Церкви за некия вины прежде были осуждены и извержены, или отлучены из клира, или из разряда мирян: и сим да не будет позволено обвиняти епископа, доколе не очистят себя от обвинения, которому сами подпали. Такожде и от тех, кои сами предварительно подверглися доносу, доносы на епископа или на других из клира могут приемлемы быти не прежде, разве когда несомненно явят свою невинность противу возведенных на них обвинений».

Но не попадают ли в разряд упомянутых лиц активные участники экуменического движения, в частности, сам инициатор критского собора Константинопольский Патриарх Варфоломей?

Как известно, его активные действия по сближению с еретиками и иноверцами, сопряженные с открытым попранием церковных законов (совместные молитвы и даже службы с неправославными), вызывали и продолжают вызывать смущения и протесты его паствы.

Так, например, около года назад СМИ сообщали об обращении Священного Кинота Горы Афон, в котором выражается недоумение и обезпокоенность антиканоничным «„лобзанием“ Патриарха Варфоломея и папы римского во время Божественной Литургии. Святогорцы привели цитаты из творений Святых Отцов, говоривших о еретических заблуждениях отпавших от единой Церкви, и напомнили о большом числе афонских мучеников, пострадавших за отказ „согласиться с латиномудрствующими“».

И таких обращений, к сожалению, не возымевших воздействия на обвиняемого, было уже множество. Поэтому ссылка на 6-й канон Второго Вселенского Собора в тезисе «православных» экуменистов об осуждении защитников чистоты веры – еще одна лукавая подмена по принципу «лучшая защита – нападение».

 

23-й пункт также претерпел небольшие изменения. Для удобства прочтения соборные вставки выделены нами полужирным начертанием, а рядом, в скобках, приводится первоначальный вариант.

 

Общим для Православной Церкви является осознание необходимости ведения межхристианского богословского диалога, и потому она считает, что он всегда должен сопровождаться свидетельством миру делами взаимопонимания и любви, которые отражают «радость неизреченную» Благой Вести (1 Петр. 1, 8), исключая всякую практику прозелитизма, униатства или иных провокационных проявлений межконфессионального антагонизма. В том же смысле (понимании) Православная Церковь считает важным, чтобы все мы, христиане, вдохновляемые общими важнейшими принципами Евангелия (нашей веры), приложили усилия, дабы с готовностью дать единодушный ответ на острые проблемы современного мира (те сложные проблемы, которые ставит перед нами современный мир). Этот ответ должен основываться на идеальном примере нового во Христе человека.

 

Как видим, в двух случаях из трех редакция лишь литературная – возможно, это даже не исправления участников собора, а просто более удачный перевод текста. Замена же соблазнительной фразы о «нашей вере» некими неопределенными «принципами Евангелия», безусловно, существенна, поскольку в первом случае декларировалось единство веры с т. н. инославными, к совместному свидетельству с которыми призывает данный параграф. Конечно, вера с еретиками у нас разнится, поэтому внесенная поправка небезсмысленна. Однако общей неправой сути сего «миссионерского» (а в действительности – глубоко антимиссионерского!) положения она, увы, не устраняет.

Для начала процитируем уместное замечание Каменец-Подольской епархии УПЦ МП: «Особое внимание следует обратить на пункт 23-й <…>. В этом пункте говорится о том, что Церковь Христова не может быть единственным выразителем истины, не может обладать исключительным статусом и не может обращать еретиков из тьмы различных богословских заблуждений к свету Христовой правды. Судя по контексту этого пункта, Церковь – только одна из многочисленных „церквей“, которые обладают равными правами в области проповеди Евангелия.

 

Окончание см. на стр. 15