«ПРОСВЕТИ ОЧИ МОИ, ХРИСТЕ БОЖЕ…»

 

 

 

Окончание. Начало см. на стр. 6

 

– А как и почему прелесть бывает связана с искаженными понятиями о вере, с ересями?

– Из истории мы знаем, что враг вначале ополчался на Церковь гонениями за веру – в первые века многие христиане становились мучениками. Впоследствии возникли испытания другого рода – ереси. Лжеучения были разные: арианство, монофизитство, монофелитство, иконоборчество и др. Но, как показывает практика, все они основывались на тщеславии и гордыне. Ересиархи чаще всего считались благочестивыми подвижниками, искусными ораторами, проповедниками. Но постепенно, превозносясь умом и доверяя своим помыслам и личным мнениям, противным учению Церкви, они дерзали искажать православные догматы.

Истинный аскетический подвиг возможен только в Православии: без глубокого смирения, без познания своей немощи и слепоты он немыслим. Если человек подвизается правильно, то со временем он все яснее начинает видеть свою греховность, страстность, и все меньше у него остается мнения о себе, самонадеянности и гордыньки. А это и есть путь к святости. Как у Святых Отцов сказано: смирение не видит себя смиренным. Т. е. христианин молится, трудится и вовсе не думает, что делает нечто великое…

 

– Однажды владыка Никон Липецкий и Задонский на вопрос, как научиться молиться, ответил, что Господь дает молитву за исполнение заповедей…

– Да, и святитель Игнатий учит, что истинная молитва, непрелестная, произрастает из евангельского жития, из жизни по заповедям Божиим.

Был такой старец – Климушка. Он пас коров и любил читать Священное Писание, особенно тщательно изучал Евангелие. За эту любовь к Слову Божию Господь дал ему необычайную память – он всю Библию выучил наизусть и действительно жил по ней. И так обрел великую благодать – стал старцем, хотя и был мирянином. Священный сан не принимал, но получил дар старчества!..

Т. е. такой путь евангельской жизни на самом деле приводит к молитве.

 

– Как прельщенный человек может исцелиться от своего повреждения?

– В первую очередь нужно прибегнуть к покаянию, к Таинству Исповеди. Бывает, что дети страдают, когда родители живут во грехе. Поэтому, чтобы болящие чада получили облегчение, каяться должны не только они сами, но и их родители.

Исповедь избавляет от бесовских помыслов. Недаром в монастырях существует обычай откровения помыслов. Это отдельное от Исповеди тайнодействие, которое может совершать не только священник, облеченный в сан, но и опытный монах духовной жизни, или старица (в женских монастырях). Но часто Исповедь соединяется с откровением. На Исповеди мы говорим об уже совершенном грехе, исповедуем его и каемся, а откровение помыслов – это как бы профилактика, пресекающая назревающий грех. Открывая свои мысли, мы тем самым расстраиваем козни падших духов, вовлекающих нас в беззакония через внушения и мечтания. Диавольские наваждения теряют свою силу, и человек начинает видеть, как действуют падшие духи; приобретает опытность.

 

– А как быть, если ты понимаешь, что кто-то из близких в прелести, но сам он этого не чувствует?

– За таковых надо молиться – заказывать молебны святителю Митрофану Воронежскому, святителю Тихону Задонскому. Эти святые имеют благодать помогать от уныния. Можно также обращаться к святому великомученику Георгию Победоносцу и другим угодникам Божиим. Еще очень целительно действует Псалтирь – но читать нужно не одну или две кафизмы, а побольше. Да и самому болящему полезно такое чтение. Врачуют и изучение Священного Писания и знакомство с житиями святых. Кроме того в таких случаях часто бывает необходима перемена окружающей среды, круга общения, перемена образа жизни.

 

– Как можно развить в себе главное препятствующее уклонению в прелесть душевное качество – смиренномудрие?

– Надо, как советуют Святые Отцы, все время стараться размышлять: «А не на опасном ли я пути?» Почему Отцы так вопрошали? Потому что не доверяли себе, своему мнению, своей праведности, а смирялись и держали в уме свою зависимость от Бога. Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии (Пс. 126, 1).

С Божией помощью нужно углубляться в самопознание, в постижение своей греховности, своего несовершенства – это непременно приведет нас к правильному самовоззрению. Не зря говорится: «Знай Бога и себя, и довольно с тебя».

Когда мы познаем себя, тогда начинаем понимать, что мы далеки от святости и все наши добрые дела и исправления – ничто по сравнению с подвигами самоотвержения святых. Поэтому полезно также чтение житий угодников Божиих и сравнивание своей жизни с их добродетелями. Это тоже приводит к трезвенности ума, к осознанию своего убожества.

 

– Батюшка, а когда сильно переживаешь за свое здоровье – это тоже своего рода прелесть?

– Да, бывает, человек начинает лечиться: очищает печень, очищает почки, очищает кровь – очищение, очищение, непрестанное очищение, – годами! А о душе забывает – не думает о том, что ее надо очищать еще усерднее, чем тело. Это уже «перегиб». Нужно не только о здоровье тела заботиться, но и о благополучии души – чтобы все было гармонично.

Святые Отцы как жили? Они пренебрегали плотью, – все внимание уделяли душе. Например, преподобный Даниил Столпник (V в.). Он на столпе подвизался. Ветер, дождь, солнце палит – а он стоит под открытым небом и молится непрестанно. Ноги – как столпы, отекли, покрылись язвами… Однажды зимой ученики нашли его уже обледеневшим – едва отогрели. При этом он получил от Бога великий дар чудотворений и благодатного слова, многим помог, многих исцелил, направил на путь веры. Люди во множестве стекались к его столпу. Святой имел влияние даже на византийских Императоров. Когда по просьбе Патриарха он вынужден был оставить свой столп и отправиться в Константинополь, его несли на руках – поскольку ходить он уже не мог. Вот какое было пренебрежение к телу! Все упование – на Бога, вся забота – о душе. Это, конечно, сверхъестественный подвиг, для нас непостижимый, мы можем только благоговеть пред ним.

Или наш отечественный подвижник иеромонах Адриан Югский, спасавшийся на севере, в Пошехонском монастыре Ярославской епархии († 1853; за два года до кончины старец был переведен в Югскую Дорофееву пустынь. – Примеч. ред.). Как он трудился и какие подвиги нес! Каждый день по нескольку тысяч поклонов с молитвой Иисусовой клал. Бывало, стоял на молитве до тех пор, пока снег под его босыми ногами не таял до самой земли. А питался лишь хлебом и водой. Зимой и летом ходил в худой одежде, без обуви. Он подвизался в юродстве Христа ради, много странствовал. Подвиг этот, конечно, тягчайший, сверхъестественный.

Святой Адриан часто ходил в часовенку к чудотворному образу за десятки километров от своей келлии – босиком! Один раз отправился в путь зимой, добрался до места, помолился, а на обратной дороге зашел к своим духовным чадам. Они его усадили за стол. И вдруг хозяйка слышит стук по полу, глянула на его ноги – а они в ледышки превратились, заледенели! И он ничего не говорит, не жалуется. Она давай их отогревать, растирать. Примечательно, что после этого старец даже не заболел, ноги нисколько не пострадали, не началась гангрена. Вот какая любовь к подвигу, какое самоотвержение!

 

– Да, такие примеры, конечно, обличают и воодушевляют… Батюшка, в заключение нашей беседы: что самое главное нужно понять, какой, так сказать, краткий урок о правильном самовоззрении следует усвоить?

– В пустыне подвизался один инок благочестивой жизни. Он постоянно постился, много молился и так угодил Богу, что пищу ему приносил Ангел. Инок в определенное время приходил в известную пещерку, обретая там хлеб и воду и вкушал их с благодарением. Но постепенно он стал привыкать к этому чуду, допустил какое-то небрежение, начал нерадеть о подвиге, кое-какие молитвы опускать – то правило не до конца исполнит, то поклончики не сделает. Одним словом, дело пошло у него на спад. И вот, заходит он как-то в пещерку – находит хлеб, но уже не совсем чистый, как прежде, а какой-то перепачканный. Удивился: что такое? Но все равно употребил этот дар. А Господь вразумлял его, показывая, что неугодно Ему такое отступление. Потом, в следующий раз хлеб оказался уже совсем плохим, как будто изъеденным мышами. Подвижник оскорбился, задумался, но так и не уразумел причины. Начали приходить ему помыслы о том, как хорошо было в миру – хоть поесть нормально удавалось... Оставил он свою пустыньку и ушел в мир. Но все-таки Господь его как-то вразумил, и через некоторое время он вернулся к прежнему образу жизни. И тогда уже начал подвизаться еще усерднее, принося сугубое покаяние.

Т. е. случается, мы привыкаем к благодати и забываем, что все доброе совершается только с помощью Божией. «Не я сам по себе тружусь, а Господь мне помогает – без Него я ничего не могу», – вот так нужно думать, и только такое устроение угодно Богу. А как только мы принимаем помысел, что делаем что-то своими силами, – все, это начало падения, основа заблуждения, первый шажок в прелесть. Безтелесный дух когда-то возмечтал о себе. Наши прародители тоже возмечтали, прельстившись лукавыми речами: Будете, как боги (Быт. 3, 5). Подобное случилось и с тем иноком, впавшим в небрежение. И такое бывает нередко – люди достигают великих духовных мер, а потом скатываются, потому что начинают приписывать себе то, что им не принадлежит, впадают в тончайшее самомнение...

Поэтому надо помнить, что на какой бы степени ни находился подвижник, он всегда может пасть. Если совершеннейший Денница пал, если прародители наши, Адам и Ева, пребывая во благодати, живя в Эдеме, приняли внушение злого духа, возмечтали о себе и прельстились, – то что уж говорить о нас, немощных и грешных, обитающих в юдоли изгнания под епитимией?! Но Господь устроил все так премудро: если мы правильно пройдем это наше земное поприще, то, Бог даст, по Его милости, вернемся туда, где первоначально были они, наши прародители. А может быть, если будем достойны, сподобимся и большего – не только того, что они имели, но и того, к чему были призваны, – вместе со всеми от века угодившими Богу, Емуже слава во веки. Аминь.

 

Беседовала Серафима СМОЛИНА