«Кто не любит Богопоставленного Государя,
тот недостоин именоваться и христианином»

 

 

В Православии росли и воспитывались будущие Государи Российские, служением Православной Церкви проникнута была вся их работа на пользу государства. Глубоко церковным проникновением объясняются незыблемые правила, которые с давних времен требовательно установили в Российских законах, чтобы лицо, могущее занять Престол Царский, рождено было и воспитано православными родителями. В церковно-народном представлении будущий Государь с малолетства должен быть окружен духом истого Православия и ничто неправославное не должно влиять на впечатлительную душу царственного ребенка. Отсюда суровое запрещение закона членам Царского Дома жениться на иноверных принцессах. Глубоко понимал это Император Павел I, восстановивший в Основных Законах потревоженную было Петром I православную сущность царского служения России. Также понимали это глубоко православные Императоры-Самодержцы Николай I и Александр III, при которых в законах о Престолонаследии вводились частные поправки и дополнения.

Сознание неразрывности связи Монархии с Православной Церковью воспринято было в России еще из Византии – вместе с Православной верой. Уже Владимира святого епископы называют Царем и Самодержцем, говоря ему: «Ты поставлен от Бога». Е. Шмурло приводит в «Истории России» указания, что Лука Жидята (святитель, епископ Новгородский – примеч. ред.) так поучал народ: «Бога бойтесь, князя чтите: мы рабы, во-первых, Бога, а потом – Государя»; та же мысль и в поучении митрополита Никифора Владимиру Мономаху: «Князья избраны от Бога, Он царствует на Небесах, а князю определено царствовать на земле». Глубоким пониманием значения княжеской власти звучит и «Слово» митрополита Илариона, посвященное памяти Князя Владимира святого: «Государей наших сделай грозными народам, боляр умудри, Церковь возрасти». <…>

В царствование Василия III старец Филофей так определяет значение русской Православной Монархии <...>: «Ныне одно только Православное Царство стоит Московское; во всем поднебесье наш Государь остался единым христианским Царем, браздодержателем святых престолов Вселенской Церкви, которая ныне, вместо Римской и Константинопольской, светится в богоспасаемом граде Москве». Великий печальник за землю Русскую святитель Гермоген был твердым стоятелем за Царскую власть. Бывшими православными христианами называет он мятежников, «ибо вы отступили от Бога, возненавидели правду, отпали от Соборной и Апостольской Церкви, отступили от Богом и святым елеем помазанного Царя...» Рязанский епископ Феодорит был во главе посольства, отправленного Земским Собором в Ипатьевский монастырь просить Михаила Феодоровича Романова на Царство, и из рук Владыки принял юный Монарх царский посох.

И после переворота, учиненного в строе Русской Церкви Петром Великим, православный клир продолжал благословлять и поддерживать Царскую власть. Епископ Воронежский Митрофан, современник Петра, смело восстававший против вредных для Церкви новшеств, горячо сочувствовал и помогал всем полезным для государства начинаниям Царя. Он усердно помогал Петру в его военных предприятиях, слал ему под Азов даже сбережения от своих епархиальных доходов. Как известно, святитель Митрофан был причислен Православной Церковью к лику святых.

В истекшее [19] столетие лучшие иерархи являлись пламенными проповедниками благодетельной для народа монархической идеи. Прекрасно выразил это убеждение верующих священнослужителей знаменитый митрополит Филарет Московский в слове своем, сказанном 25 июня 1851 года в Успенском соборе, в день рождения Императора Николая Павловича: «Народ, благоугождающий Богу, достоин иметь благословенного Богом Царя. Народ, чтущий Царя, благоугождает чрез сие Богу; потому что Царь есть устроение Божие. Как небо безспорно лучше земли и небесное лучше земного, то так же безспорно лучшим на земле должно быть то, что устроено по образу небесному, чему и учил Бог Боговидца Моисея: „Виждь, да сотвориши по образу, показанному тебе на горе“ (Исх. 25, 40), то есть на высоте Боговидения. Согласно с сим, Бог, по образу Своего небесного единоначалия, устроил на земле Царя; по образу Своего Царства непреходящего, продолжающегося от века и до века – Царя наследственного».

Такое же понимание Православной Царской власти выразил в 1863 году подвизавшийся на Афоне подданный турецкого султана иеросхимонах Иларион грузинец: «Долг наш иметь сердце и мысли всегда устремленными к Богу за Августейшего нашего Императора и за всю Православную Церковь. Сия есть первейшая обязанность наша и наиприятнейшая по отношению к Богу и к людям, хотя мы и грешны. Кто, брате, может представить православного христианина, не молящегося за благочестивейшего Царя нашего, который есть только один, но не многие? И кто не обязан его любить? Не есть ли он единственная похвала христиан и слава Христа? Потому, что только он, по образу Христа Помазанника, по естеству подобен Ему и достоин называться Царем и Помазанником Божиим, потому что он имеет в себе Помазующего Отца, Помазанного Сына и Имже помазася Духа Святаго <...>. Потому кто не любит своего благочестия (веры) и Богопоставленного Государя, тот недостоин именоваться и христианином».

«Кто из смертных на земле может быть священнее Помазанника Божия, Богоизбранного Царя?!» – говорил архиепископ Никанор Херсонский.

Священное значение Самодержавной царской власти до последних дней исповедовалось и в твердыне Православия – Оптиной Пустыни. В мае 1911 года отец Иосиф, ученик и преемник старца Амвросия, незадолго до своей кончины говорил своему духовному сыну: «Знай, пока стоит Престол Царя Самодержавного в России, пока жив Государь, до тех пор, значит, милость Господня не отнята от России...»

Светильник Земли Русской отец Иоанн Кронштадтский так определил сущность царской власти: «Все верноподданные обязаны относиться к царской власти с благоговением, по праву и закону Божественному, и повиноваться Царю не только за гнев, страшный особенно в Царе Самодержавном, но и за совесть, как учит Апостол, то есть по собственному каждого убеждению в святом долге повиновения Царю, как преобладающему вверенному народами, во благо им, в создание их, а не в разорение, как Вождю и Народоводителю.

Государь в своем Царстве, как душа в теле, сообщает стройность направления и действия всем членам великого политического тела.

Наша Православная Церковь постоянно молит Бога, Вседержавного Царя Царей, о спасении и благопоспешении Царя земного во всем, и покорении под ноги Его всякого врага и супостата.
Вы видите, братие, что для России единодержавие и самодержавие в государстве необходимо и есть величайшее благо для него, подобно как в мире Божием единоначалие и вседержавие. „Будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: Царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро“ (1 Пет. 2, 13–14). „Воздадите убо кесарева кесареви, и Божия Богови“ (Мф. 22, 21). Аминь».

Вникая в слова вероучителей и пастырей Церкви, понимаешь, что, говоря о Монархии, они разумеют истинную монархическую власть – Самодержавную и что только власть Царя – милостию Божией, а не мятежным хотением народа, приемлется церковно-православной совестью.

 

Николай Дмитриевич ТАЛЬБЕРГ

Очерки истории России: В 2-х т.
М., 2004. Т. 2. Перед судом правды. (Третий Рим: возвышение
и крушение. Чаемая Монархия. Русская смута).